— Есть, — сказал я.
— Нет! — резко возразила она. — В час ночи пятнадцатого декабря в дверь позвонили. Я открыла. Стояли два молодых полковника. Один сказал: пакет для майора Калмыкова. Я пригласила их в комнату. Они отказались. Он вышел. Потом вернулся и сказал: «Мне нужно лететь. Одевайся, проводишь». Во дворе стояла черная «Волга» с антеннами. Полковник сказал: «Попрощайтесь здесь». Он сказал: «Она поедет со мной». Полковник возразил: «Не положено». Он повторил: «Она поедет со мной или вы повезете меня на гауптвахту». Они сдались. Впереди нас шла «Волга» военной автоинспекции с сиреной и мигалками на крыше, сзади какая-то черная «Волга», тоже с мигалками. Самолет уже ждал. Вот и все. Через несколько дней я почувствовала себя плохо. Врач сказал, что я беременна. Я родила сына. Он очень хотел сына. Но он даже не увидел его, потому что пропал без вести. Он так и не видел его. А вы говорите, что Бог есть!
— Видел, — сказал я. — Он приезжал к вашему дому и смотрел на вас и на сына. Издали. Он стоял возле вашего дома и смотрел на вас.
— Я чувствовала, — проговорила она. — Я чувствовала, что что-то происходит. Я не понимала что. Он в Москве?
— Да. Он освободился из лагеря две недели назад. Он не звонил?
— Нет. Он не позвонит. После суда я попросила свидание с ним. Мне разрешили. Но он отказался. Я хотела приехать к нему в лагерь. Написала ему. Он не ответил. Я послала еще два письма, оба с уведомлениями. Письма дошли, но он опять не ответил. Я поняла, что он не хочет меня видеть.
— Он не хотел, чтобы вы увидели его за решеткой.
— Нет, Сергей, все не так просто. Юра ездил к нему в колонию. Я знаю, что ездил. Но так ничего и не рассказал. Сказал: «У нас дети, давай жить для них».
— Ваш сын называет его отцом?
— Нет. Дядей Юрой. Игнат думает, что его отец погиб в Афгане. Юра любит его. Игнат его тоже любит. Юра очень хочет, чтобы Игнат называл его папой. Но не настаивает, даже не говорит. А что тут скажешь? Тут может сказать только сердце.
Аллея закончилась. В просвете между деревьями скользили огни машин по какому-то сокольническому лучевому просеку. Над темным массивом парка стояло зарево городских огней. Влажная вечерняя свежесть отяжеляла листья кленов и лип, они обрывались и беззвучно опускались на землю.
— Давайте вернемся, — сказала она. — Мы с ним часто гуляли в Сокольниках. Я люблю Сокольники. Я здесь выросла. Поэтому он и распорядился купить квартиру в Сокольниках.
Я остановился и внимательно посмотрел на нее.
— В чем дело? — спросила она. — Почему вы на меня так смотрите?