Лийвак и Глоттер сели в подготовленную для них машину и вырулили на шоссе.
Обходя трейлер, они отдали водителю приказ следовать за ними, еще одна машина пристроилась в хвосте грузовика, и кавалькада устремилась к Таллину. Недолгая дорога прошла без неожиданностей. Собственно, именно это — перебросить контейнер как можно скорее через территорию республики — и составляло задачу эстонцев.
Через три часа трейлер уже был в Таллинском морском порту, и здесь Лийвак в полной мере продемонстрировал свои организаторские возможности. Грузовик быстро подогнали на причал к небольшому белоснежному судну под итальянским флагом, и докеры споро, за каких-то двадцать минут, погрузили контейнер в трюм этого легкомысленного судна. Легкомысленным оно было во всем: начиная со своего имени — «Марианна» и заканчивая элегантными обводами корпуса, наводившими на мысль о быстром ходе и прекрасной маневренности.
Пока шла погрузка, Глоттер молча курил на причале, а когда погрузка закончилась, он выбросил окурок, подошел к Лийваку и пожал ему руку.
— Благодарю за помощь, — сухо сказал майор, — было приятно с вами поработать.
— Пустяки, — кивнул эстонец.
Глоттер легко взбежал по трапу на борт «Марианны» и исчез внутри этой шхуны. На двадцать минут все стихло. Даже движения на судне никакого не наблюдалось… — Какие будут приказания, сэр? — козырнул двумя пальцами по-военному подтянутый старший помощник капитана, когда Глоттер вошел в капитанскую рубку.
— Откройте контейнер, — не сразу ответил майор, — и переведите женщину с ребенком в каюту наверх. Пусть их накормят, дадут успокоительное или что там нужно… В общем, все, что они захотят.
— Да, сэр.
Старпом ушел выполнять распоряжения, а Глоттер достал бутылку пива, открыл, отпил глоток и устало отправился на корму.
Через двадцать минут засуетилась причальная команда в оранжевых жилетах и касках, концы полетели в воду, заработали двигатели и «Марианна» заспешила прочь из территориальных вод Эстонии.
Джозеф Глоттер стоял на корме, подняв воротник своего плаща, и смотрел на исчезающие крыши и шпили старого Таллина. Берег медленно растворялся в свинцовой дымке, оставляя «Марианну» и всех ее пассажиров на милость нейтральных вод.
Глоттеру опять пришла в голову дурацкая мысль, что морская романтика у него должна быть в крови, должна радовать его — ведь предки веками служили в британском королевском флоте, пока дед не проигрался на скачках и не эмигрировал в Америку… Но морская романтика совершенно не вдохновляла и не радовала майора Глоттера. Более того, он вообще терпеть не мог кораблей и ему даже казалось, что если суждено в его жизни произойти большим неприятностям, то ждать их надо именно на море. А сейчас это ощущение особенно усилилось.