.
После отвратительного ужина, приготовленного мамой на скорую руку и без всякого желания (кусочки омара и восточный сыр от «Анкл Бенз»), я отправился наверх и попытался уговорить отца встать с кровати. Сказал ему, что опрос избирателей на выходе с участков благоприятен для Пандоры.
— Мне наплевать , Адриан, — ответил он. — Мне на все наплевать. Моя жизнь прошла впустую, я ничего не сделал и нигде не был. Мое имя неизвестно никому, кроме семьи и комитета отопительных систем. У меня не было даже пятнадцати минут славы, обещанных этим долбаным Энди Уорхолом.
— Это сказал Маршалл Маклюэн[16].
— Вот видишь, — простонал отец и уткнулся в стену.
Я пустил в ход иронию, напомнив, что он все-таки был знаменитым, пусть не пятнадцать минут, но пять уж точно. Когда мы отдыхали на приморском курорте Уэллс, отнесло в море на надувном матраце, имитировавшем вставные челюсти. Он проплыл две мили, прежде чем его лебедкой выловили летчики из Королевских ВВС. Это событие попало в региональный выпуск теленовостей «Страна сегодня» и на первую страницу «Лестер меркьюри». Даже «Дейли телеграф» опубликовала такую вот заметку.
ЧЕЛОВЕК НА ВОЛОСКЕ ОТ ГИБЕЛИ!
Житель Лестера, которого сняли с надувного матраца в форме вставных челюстей, был назван капитаном Ричардом Брауном из Вертолетной спасательной службы Королевских ВВС «распоследним дебилом».
— В районе левого нижнего моляра имелась небольшая течь, — сообщил нашему корреспонденту капитан Браун, — и дебил долго бы не продержался.
Капитан Браун призвал законодателей запретить гражданским лицам заходить в море. «Море — не игрушка», — сказал он нашему корреспонденту.
Я допустил промашку. Папу захлестнули воспоминания.
— Волны были такие огромные, — прошептал он, и глаза его наполнились ужасом. — А на мне были лишь ласты. И мне до смерти хотелось курить.
Я поспешил утешить его, сунув ему в рот сигарету «Ротманс».
Мы с мамой собрались уходить, но Уильям заплакал и повис на моих ногах. Рози, которая должна была сидеть с ребенком, пялилась на «Шоу Джерри Спрингера» — в телевизоре непомерно жирная негритянка поносила мужа за склонность к трансвестизму. Я отнес мальчика в отцовскую комнату и сказал:
— Дедушке плохо. Хочешь поиграть в доктора?
После чего зашел в ванную и достал из шкафчика медицинскую аптечку. Я вытащил из нее таблетки и лекарства с истекшим сроком годности (тюбик с глазной мазью следовало использовать до февраля 1989 года) и вручил аптечку Уильяму со словами:
— Ты врач, Уильям, будь хорошим мальчиком, полечи дедушку.
Отец лежал на подушках с безразличным видом, Уильям принялся наматывать бинт на его левую руку. Спускаясь по лестнице, я услышал причитания: