— Я вижу, что вы в восторге от моего предложения, — сказала Катрин. — Я уверена, оно принесет вам удовольствие. Держите меня в курсе ваших успехов.
— Ваше Величество, вы хотите, чтобы я немедленно занялась этим делом?
— Это невозможно, — произнесла Катрин. — Вам придется дождаться прибытия этого человека в Париж. Я бы не хотела, чтобы вы начали соблазнять его с помощью писем.
— Но, мадам… — произнесла сбитая с толку Шарлотта.
Катрин подняла брови.
— Да, мадам де Сов? Что вы хотели сказать?
Шарлотта молча опустила глаза.
— Вы подумали, что я имею в виду человека, который сейчас в Париже? Который только что прибыл сюда?
— Я решила, Ваше Величество, что речь идет о мужчине, который уже находится здесь.
— Мне жаль, если я разочаровала вас.
Катрин посмотрела на свои красивые руки выглядевшие молодо благодаря кремам Рене.
— Я не хочу, чтобы ваш роман развивался слишком стремительно. Ухаживая за этим человеком, помните о том, что вы замужняя женщина. Скажите ему, что вы уважаете барона де Сова, моего министра и вашего любящего супруга, и поэтому не можете уступить его настоятельным просьбам, которые, несомненно, не заставят себя ждать.
— Хорошо, мадам.
— Это все. Вы можете идти.
— Ваше Величество, вы не назвали мне имени этого джентльмена.
Катрин громко рассмеялась.
— Серьезное упущение с моей стороны. Несомненно, вам необходимо знать это. Но разве вы не догадались? Я, конечно, имела в виду нашего жениха, короля Наварры. Вы, похоже, удивлены. Я сожалею, если вы думали о Генрихе де Гизе. Как вы, женщины, любите его! Моя дочь изо всех сил отказывается от короны ради господина де Гиза. Вас охватило ликование, когда вы сочли, что я приказываю вам сделать его вашим любовником. Нет, мадам, мы должны облегчить жизнь нашим молодоженам. Оставьте господина де Гиза моей дочери и займитесь ее мужем.
Шарлотта испытала потрясение. Ее нельзя было назвать добродетельной женщиной, но иногда, сталкиваясь с происками королевы-матери, она ощущала себя в руках Вселенского Зла.
Печаль воцарилась в прелестном старом замке Шатильон. Ее здесь не должно было быть, потому что в замке жила одна из самых счастливых семей Франции; но последние недели глава дома — человек, безмерно уважаемый и любимый всеми членами большой семьи, — испытывал тревогу и волнение. Он пытался занять себя работой в саду, где цвели великолепные розы, проводил много времени с садовниками, обсуждая, где именно следует посалить новые фруктовые деревья; он беседовал с домочадцами или гулял по зеленым аллеям с любимой женой; он шутил с родственниками, читал им вслух. Этот дом был создан для счастья.