Но еще до того они испробовали освещение. Начиналась передача при ослепительно ярком свете, потом он постепенно тускнел, желтел, розовел и снова то желтел, то розовел... В конце концов, Густафссон перестал понимать, что творится со светом Ему хотелось лишь одного: оказаться сейчас дома Неожиданно он услыхал, что в студию пригласил доктора Верелиуса, и вот уже доктор рассказывав о своем препарате. Тело Густафссона будто налилось свинцом. Ему казалось, что он не сможет сделать ни шага, когда две ведущие передачу подошли нему и взяли его за руки.
Многие актеры дрожат от страха перед своим первым выходом на сцену. Но и для их близких это ожидание не менее мучительно.
– Зачем он на это согласился? – уже в пятый раз за вечер спросил дедушка. – Счастлив тот, кто живет, не привлекая к себе внимания. Неужели он этого не понимает?
– Его к этому вынудили обстоятельства, – в который раз повторила Ингрид.
– Иначе этот проклятый «Глаз» хвастался бы, что первый показал его своим читателям. Они собирались напечатать и мою фотографию, – добавила Грета.
– И мою тоже, – сказал Уве.
– А мою – нет, – засмеялся дедушка.
Они пили чай в гостиной. Поблескивал экран телевизора. Метеоролог, сообщающий сводку погоды, водил указкой по карте.
– Это лучший метеоролог. Он всегда обещает хорошую погоду, – сказал Уве.
– Тс-с, – шикнула на него Грета.
Метеокарта стала бледнеть и тут же исчезла с экрана, уступив место рекламе детектива, который должны были показать на следующей неделе. Реклама была сделана по всем: правилам искусства: семь тяжело раненных, причем четверо наверняка обречены. Но вот исчезли и они. И перед зрителями появился Аффе с двумя дикторшами, у всех в руках были чашки. Аффе дирижировал чайной ложечкой, и все трое пели, покачиваясь в такт песенке:
Спешите к нам, спешите к нам,
кто склонен к развлеченьям.
Вот кофе, он уже готов,
а это торт с вареньем.
Пью кофе я, пьешь кофе ты,
и кофе пьет жена судьи.
– Почему они макают торт в кофе, ведь, говорят, это неприлично? – удивился Уве.
– Наверно, их никто не учил хорошим манерам, – сказал дедушка к макнул в кофе сладкий сухарик. – Ну-ка, послушаем, что он там говорит.
Аффе сердечно приветствовал всех собравшихся, особенно чету из Нэттрабю, приехавшую в Стокгольм, чтобы отметить свою серебряную свадьбу. Они рассказали, что в Нэттрабю все время моросит дождь. Аффе сидел, склонив голову набок, и делал вид, что ему это чрезвычайно интересно. Потом настал черед целого класса из Нёдинге – оказалось, что у них в Нёдинге стоит теплая и сухая погода. И наконец компания рукодельниц сообщила, что у них в Кристинехамне туман. Одним словом, начало программы сулило разнообразие.