— Вчера вечером я сам летал в Париж, чтобы поговорить там с людьми. База моронов оттуда убрана, люди свободны. Эти шестеро лишь только первые. Я мог бы привезти с собой шестьсот, если бы захотел. Но они последовали не за мной. Волшебным словом было «Черити». Спросите их, как только они проснутся. Они вам это подтвердят.
— Я сделаю это, — пообещала Черити.
— А ваш ответ?
Черити опустила глаза. Мысли ее путались. Она не могла и не хотела этого делать. Но она молчала.
— Могу ли я расценивать ваше молчание, как «да»? — спросил Стоун, после того как она ничего не отвечала уже более минуты.
Черити глубоко вздохнула.
— А разве у меня есть другой выбор? — прошептала она.
Подъемный колодец был глубиной более ста метров, и, несмотря на такую силу притяжения и на то обстоятельство, что в его стенах на одинаковом расстоянии друг от друга были узкие уступы, на которых они могли отдыхать, Гартману показалось чудом то, что им удалось сделать.
У него было такое ощущение, будто кто-то вырывал его руки из суставов. На его теле не было ни одного места, которое бы не болело. Он поднял правое веко, увидел перед собой размытое светлое пятно и после некоторого напряженного раздумья узнал в этом пятне лицо Нэт.
В первый момент Гартман даже не был уверен в том, что вестландка еще жива. Когда он огромным напряжением сил вытянул руку вперед и кончиками пальцев коснулся ее щеки, то почувствовал ледяной холод ее кожи.
Гартман снова закрыл глаза, несколько минут собирался с силами и повернулся на другой бок, чтобы посмотреть на Кайла. Из них троих мега-воин, казалось, больше всех собрался с силами. «Конечно, — подумал Гартман, — ведь это же его поднимали из колодца».
— Все в порядке? — спросил Кайл. Гартман заставил себя криво улыбнуться.
— Да, — мрачно сказал он.
Качаясь, словно пьяный, с трудом он сел и, озабоченно взглянув на Нэт, еще раз убедился в том, что она не была серьезно ранена, а только очень устала, и испуганно вздрогнул, когда увидел ее руки. Трос местами стер мясо на них до костей. Темными блестящими ручейками к ее локтям стекала кровь.
С бьющимся сердцем Гартман опустил взгляд на свои собственные руки. Они не выглядели лучше, чем у Нэт, и, как это часто бывало, он почувствовал боль лишь тогда, когда увидел раны. Он со стоном сжал руки в кулаки и, шатаясь, попробовал встать.
С третьей попытки Гартман, наконец, поднялся на ноги, неуверенно повернулся и снова подошел к краю колодца, по которому они поднялись вверх. Теперь он уже не был уверен в том, что речь действительно шла о подъемном колодце. Здесь, наверху, не было никакой подъемной кабины, а только этот тонкий, но необычайно прочный трос из металлических волокон. Но если это не подъемный колодец, то что же тогда это такое?