— Ты лжешь! — задыхаясь, произнесла Вивиан. Она схватилась рукой за горло и два раза сглотнула, как будто слова, произнесенные Лорел, подобно кляпу, заткнули ей рот. — Какая отвратительная ложь! С чего бы тебе говорить такие гадости?
— Потому что это правда и потому что я до смерти устала держать это в секрете! — Лорел медленно стала подходить к матери. — Все, что случилось с Саванной, произошло из-за Росса Лайтона. И сейчас, когда она мертва, та, которой следовало быть безутешной, больше озабочена имиджем, чем убийством собственной дочери. Я не вынесу этого!
Вивиан ударила Лорел по щеке с такой силой, что голова той резко отклонилась в сторону. Лорел даже не попыталась защититься, и следующий удар Вивиан задел уже ее плечо. Она заслужила большего, и совсем не за то, что сейчас сказала матери, а за то, что молчала все эти годы, что не сказала ей об этом много лет назад. Вивиан толкнула ее, потом немного отступила назад, ее глаза стали дикими, губы тряслись…
— Ты неблагодарная маленькая сука! — прошипела она, ее шелковые волосы упали на лоб и закрыли глаза. — Ложь. Все в тебе ложь! Ты лгала всем этим людям в Джорджии. Теперь ты лжешь мне! С самого первого дня ты ненавидела Росса. Теперь ты делаешь все, чтобы навредить ему.
— Да! Я ненавижу его. Ненавижу за то, что он занял место моего отца, но я ненавижу его во много раз больше за то, что отнял у нас Саванну. — То, что она скрывала все эти годы яростным потоком вырывалось наружу. Как могла их мать ничего не понять? Как в ее доме могли происходить такие вещи, а она даже ничего не заподозрила? — Мама, ты когда-нибудь интересовалась, где он проводит большинство ночей? Или же просто ты была благодарна, что он не приходил к тебе в кровать?
Лицо Вивиан побледнело, и дрожащей рукой она прикрыла рот, как бы стараясь сдержать крик. Секс никогда не интересовал ее. Все это потение и кряхтение казалось ей отвратительным и бессмысленным. Ей не приходило в голову задуматься о спокойном согласии Росса с ее нежеланием делить постель. Ни разу она даже не предположила, где он может давать выход своему мужскому желанию, — ведь пока он был благоразумным, ее это не беспокоило. Но с ее собственной дочерью…
— Нет, — спокойно ответила она, всем своим воображением, всем своим существом отвергая эту возможность. От напряжения она даже взмахнула руками, как бы отгоняя эту идею.
— Да, — настаивала Лорел, — два или три раза в неделю он приходил к ней в комнату и в зависимости от своего настроения заставлял ее заниматься либо оральным, либо простым сексом…