Родригес фыркнул.
– Дорогуша, никто никого арестовывать не будет. Фуркейд сделал то, что всем хотелось сделать в этом округе.
– Последний раз, когда я заглядывала в уголовный кодекс, нападение на человека еще считалось противозаконным.
– Не было никакого нападения. Свершилось правосудие. Вот так-то.
– Точно, – вмешался Дега. – А ты только помешала, Бруссар. Почему ты не позволила ему довести дело до конца?
– Совершенно верно, – вмешался Питр, направляясь к ней и отстегивая от ремня наручники. – Вероятно, нам надо арестовать тебя, Бруссар, за препятствие правосудию.
– Воспрепятствование должностному лицу, находящемуся при исполнении обязанностей, – добавил Дега.
– Я полагаю, что в данном случае просто необходим личный досмотр, – предложил Питр и взял Анни за локоть.
– Пошел ты к черту, Питр! – Она резко вырвалась. На лице Питра появилась похотливая улыбочка.
– С тобой куда угодно, ягодка!
– Ишь, тоже мне, губы раскатал!
– Шериф велел тебе отправляться домой, Бруссар, – вмешался Родригес. – Ты не выполняешь приказ начальства. Хочешь, чтобы я составил рапорт?
Анни посмотрела на дверь комнаты для допросов, не зная, что предпринять. Правила диктовали одно, а шериф приказал совсем другое. Молодая женщина отдала бы что угодно, только б узнать, о чем шел разговор за этой закрытой дверью, но никто не собирался посвящать ее в подробности.
– Что ж, – неохотно согласилась Анни, – я займусь бумагами с утра.
Она направилась к выходу, чувствуя, как взгляды сослуживцев буквально жгут ей спину, ощущая их враждебность как нечто вполне осязаемое.
Влажный туман превратился в холодный, назойливый дождь. Анни натянула джинсовую куртку на голову и побежала к машине. Купленное ею шоколадное мороженое давно растаяло и растеклось липкой лужицей. Подходящий конец для подобного вечера.
Анни села за руль, пытаясь представить, что же будет завтра, но ей ничего не пришло в голову. У нее не было исходной точки для подобных размышлений. Она никогда еще не арестовывала коллегу-полицейского.
Пластмассовый крокодил, висящий на зеркале заднего вида, пялился на нее с насмешливой ухмылкой. Анни ткнула его указательным пальцем и смотрела, как игрушка заплясала на нитке. Она бросила взгляд на бумажный пакет, который засунула между сиденьями. Пакет, в котором было ее мороженое. Именно им она воспользовалась, чтобы взять окровавленные кожаные перчатки Фуркейда. Каждую перчатку следовало упаковать отдельно, но Анни использовала то, что оказалось у нее под рукой. Согласно инструкции она должна была сдать улики на хранение и проследить, чтобы их отправили в специальное помещение. Инстинкт подсказал ей, что не стоит сейчас возвращаться в участок с этим пакетом.