Ни один из братьев совершенно не обратил внимание на пару глаз, внимательно следивших за ними на протяжении всего спора.
Шерон Рассел отхлебнула виски и улыбнулась себе. Разлад в стане Рафферти. Брайс останется доволен.
Выйдя во двор, Джей Ди вздохнул немного свободнее. «Джек Дэниэлс» теплой волной разлился по крови и слегка успокоил его. Он отвернулся от обновленного салуна и сосредоточился на картине, которую любил с самого детства. Над головой темно-синей бархатной, усыпанной бриллиантами простыней раскинулось ночное небо. Тяжелый диск полной луны, заливая белым сиянием лесистые склоны гор, поднимался на востоке из-за вершин Абсарокской гряды.
ДжеЙ Ди стоял замерев, смотрел на развернувшееся перед ним великолепие, и гнев, который в последние дни, казалось, полностью овладел всем его существом, постепенно стал отступать, напряжение спадало.
Джею Ди не хотелось думать об Уилле. Он не хотел вспоминать о грубом промахе, который допустил, назвав брата «студентом».
Уилл не был виноват в том, что Джей Ди не смог окончить Монтанский университет. Виной тому была смерть Тома, в чем, в свою очередь, была повинна бросившая Тома Сондра. И не следовало упрекать Уилла за то, что он окончил Мизульский университет. Это тоже было делом рук Сондры, настаивавшей на том, чтобы ее сыночек получил высшее образование, для чего она и использовала деньги своего любовника. Не беда, что, учась в университете, Уилл более всего преуспел, участвуя в вечеринках и иногда в родео, после чего спустил свой диплом в нужник.
При этом воспоминании у Джея Ди свело челюсти. Бесполезная трата времени и денег. Боже Всемогущий, более всего на свете Джей Ди ненавидел бесполезные траты!
Звуки музыки коснулись слуха Рафферти, и он слегка насторожился. Громкая музыка разносилась из «Проклятых и забытых». Но мелодия, услышанная Джеем Ди, была мягче, теплее и звучала откуда-то ближе. Рафферти медленно двинулся на звук, напряженно вглядываясь в темноту.
Задний двор гостиницы и парковка были обнесены забором из потрескавшихся жердей. За ним начинались беспорядочные холмы, образовывающие подножие гор, усеянное деревьями и обнаженными глыбами валунов. Джей Ди проскользнул между жердями ограды и пошел в сторону луга, вдыхая дурманящий запах травы и диких цветов, прислушиваясь к звукам теплого, неясного голоса и сладким, нежным аккордам гитары. Женский голос звучал низко и сильно. Песня, которую он пел, была исполнена горечи и задумчивости, слова ее очень гармонировали с довольно сложным ритмом.
Пораженный красотой и искренностью пения, Джей Ди не стал подходить к женщине. Он остановился и просто слушал, как она поет луне и святому Кристоферу. Когда же песня кончилась и пальцы взяли последний аккорд, Рафферти, испытывая чувство уважения, почти благоговения, едва было не бросился прочь, но застыл на месте, узнав певицу. Мэри Ли Дженнингс.