– Знаю, пьешь чай. Сам проговорился.
– Шутишь! Это не в счет, это в мои служебные обязанности не входит.
– Что, чаепитие?
– Чай для передышки. А по работе я сейчас занимаюсь одной исторической личностью.
У меня чуть было не сорвалось, что Бизе трудно назвать исторической личностью, но я вовремя прикусила язык. Лучше ему подыграю.
– Какой именно?
– Князем Юзефом Понятовским <Юзеф Понятовский (1763 – 1813) – польский вельможа, участник восстания Костюшко, маршал наполеоновской армии>. Я не могла скрыть своего удивления:
– А что общего у князя Понятовского с коммерцией?
– С коммерцией? При чем тут коммерция?
– Ну как же, сам говорил, что занимаешься коммерцией. К службе сей судьбой и миром призван... Продаешь его памятники? В Варшаве чего только не пытались продать – мост Понятовского, колонну Зигмунта, трамвайные коммуникации, почему бы не пустить в оборот и памятники. Только я тебя в такой роли не представляю.
– И правильно делаешь, памятниками я не торгую, я изучаю его жизненный путь.
– Пишешь биографию?
– Не столько пишу, сколько читаю.
– Увлекательное занятие. Для коммерсанта в самый раз.
– Прости, пора закругляться. Дела не ждут. Свяжусь с тобой еще раз, попрощаться, – если выкрою время.
И снова мигнул красный сигнал. Что он хочет этим сказать?
– Что значит “попрощаться”? Навеки?
– Надеюсь, нет. Хотя, возможно, и надолго. Уезжаю завтра и вряд ли успею тебе позвонить.
– И далеко?
– Да не близко. В теплые края.
– Завидую. А когда вернешься?
– Сам не знаю. Может, через пару дней, может, задержусь на несколько недель, а то и месяцев. Скорей всего, через неделю-другую наведаюсь на денек в Варшаву и снова укачу.
Я молчала – уж очень такой оборот мне не понравился. Как его понимать? Хочет порвать со мной? Не решается сказать напрямик?
– А как вернешься, что тогда?.. – осторожно закинула я удочку.
– А как вернусь, немедленно позвоню, и уж тогда-то, смею надеяться, мы встретимся. Откровенно говоря, иной раз чувствуешь себя как выжатый лимон, тоскуешь по нормальной жизни обыкновенного человека. Когда же, думаешь, можно будет зажить нормально, как все люди. Работать от и до, вовремя возвращаться домой, иметь досуг на всякие житейские удовольствия и личную жизнь. Словом, принадлежать себе.
– Я думала, ты на прощание скажешь что-нибудь обнадеживающее.
– Разве я не сказал?
– Не вижу в твоих планах места лично для себя.
– А мне всегда казалось, что женщины отличаются сообразительностью. По-моему, чего уж яснее: мечтаю располагать наконец временем на житейские удовольствия и личную жизнь...
– Стало быть, я отношусь к удовольствиям?