Теперь возмутилась бабушка.
– Не понимаю, девочка моя, о чем ты говоришь.
Мужчина должен позаботиться о доме соответствующих размеров, наверняка он смог бы обеспечить необходимое пространство.
– И что? И я должна была бы жить у него?
– Это естественно, не так ли?
– Для кого как, – вырвалось у меня. – Хотя, впрочем, вначале – да, первое замужество, общие дети… Но и оно, как мы видим, не выдержало проверки временем… Дом был мой, точнее говоря, моей матери, так что мой муж просто-напросто съехал, не создавая проблем с квартирой. А сейчас… Случись что, что мне было делать? Идти с детьми жить на Центральном вокзале?
– Что случись? – с нажимом спросила тетка Иза.
– Ну.., в случае.., осложнений. Он, этот муж, вполне мог со мною не выдержать. Или я бы с ним не выдержала.
– Глупости, – резко возразила бабушка. – К каждой ситуации можно приспособиться. Ну и выдрессировать мужчину…
Я вдруг представила себе дрессированного Доминика. Наверное, с таким же успехом можно было бы выдрессировать носорога или асфальтовый каток.
Или лавину. Это он дрессировал меня, что у него в конечном итоге тоже не очень-то получилось.
– ..только нужно найти подходящего, – поучающее продолжала бабушка. – Боюсь, что ты сделала не лучший выбор. Тот, кто позволяет себя убить при подозрительных обстоятельствах, не может считаться приличным и ответственным человеком. Можно узнать, что тобой руководило?
– Дурость, бабушка, – с раскаянием призналась я. – Я ошиблась, потому что он производил великолепное впечатление. И если бы я вышла за него замуж, то, видишь, все это преступление свалилось бы на меня.
– Мне кажется, оно уже и так на тебя свалилось, – язвительно вмешалась тетка Иза.
– Это только потому, что мне не повезло…
– Вот именно, – снова заговорила бабушка. – Я желаю знать, что у тебя общего с этим делом. Ты утверждаешь, что ты его не убивала?
– Ну зачем мне было его убивать? Спустя четыре года?
– Это можно было бы объяснить долговременным аффектом, – расстроенным голосом вмешался дядя Филипп.
Бабушка не стала его полностью игнорировать, а жестом попросила долить ей вина, что дядя и сделал так старательно, что уронил в ее бокал неплотно всунутую пробку, которую забыл извлечь. Вино расплеснулось во все стороны. Я бросилась за тряпкой и другим бокалом, благодаря чему вспомнила о воде, в которую следовало высыпать бобы. Она уже во всю кипела, я всыпала замороженные зерна, вспомнила, что не посолила воду, и вместо того чтобы нормальным образом воспользоваться ложечкой, схватила солонку и от расстройства и спешки слишком сильно ею тряхнула.