Мы не торопясь привели себя в порядок, не торопясь принялись за ужин, состоящий из купленных по дороге продуктов. Сидя за большим столом, мамуля извлекала из своей знаменитой торбы кучу вещей, съедобных и несъедобных.
— А это что такое? — удивилась она, вытащив большую льняную тряпку — не то подстилку, не то большое посудное полотенце. — Вроде у меня ничего такого не было. У Лильки прихватили?
Поскольку мамуля обращалась ко мне, пришлось отвечать:
— А я откуда знаю? Ты сама укладывала свою сумку, я мыла машину.
Мамуля, разумеется, тут же нашла виновного.
— Это, конечно, Янек. Что за наказание с твоим отцом! Янек, ты зачем забрал Лилькину подстилку?
Отец самозабвенно возился в своем углу, не подозревая, что над его головой сгущаются тучи, ничего не слышал и думал только о предстоящем удовольствии.
— Папа! — диким голосом заорала я. — Мама спрашивает, зачем ты забрал у Лильки подстилку?
— Что? — удивился отец. — Какую подстилку?
— Льняную! Пеструю!
— Никаких подстилок я не забирал! С какой стати мне отнимать у Лильки подстилку?
— Я не знаю — с какой, просто спрашиваю!!!
— Что вы тут раскричались? — высунулась Люцина из своей комнаты. — Что за подстилка?
— Да вот гляди сама, в моей сумке оказалась чужая подстилка. Откуда она здесь взялась? Может, это ты ее свистнула у Лильки?
Люцина категорически отвергла гнусные инсинуации. Тут из ванной вернулась Тереса.
— Что за крик вы тут подняли? — осуждающе произнесла она. — Воспитанные люди так себя по ночам не ведут.
— А ты можешь с отцом разговаривать шепотом? — обиделась я. — Видишь же, он без очков.
— Кто-то из нас двоих спятил. При чем тут очки? Он что, лучше слышит, когда надевает очки?
— Конечно, ведь в его очки вставлен аппарат для глухонемых, то есть я хотела сказать — для людей с плохим слухом. В очках отец слышит прекрасно и обижается, что это мы так кричим на него.
— Вы и в самом деле кричите. А почему он не носит очки?
— Для зрения они ему не очень нужны. Отец их не любит, жалуется, что давят на уши.
Мамуля последовательно придерживалась темы:
— Тереса, может, ты наконец скажешь, откуда в моей сумке могла появиться эта тряпка? Сама не влезла, а остальных я уже всех опросила.
— А что? — удивилась Тереса. — Разве это не твоя подстилка!
— Не моя, конечно, я свои вещи знаю. В жизни у меня ничего похожего не было. Мне и в голову бы не пришло приобретать такую безвкусицу в желто-зеленые полосы! Ужасное сочетание!
Тереса в ужасе схватились за декольте, как делала всегда в минуты крайнего смятения и сильных душевных волнений.
— И в самом деле не твоя?