— Когда будет нужно, нам сообщат, — сказал лысый, снова спокойно набивая трубку. — Здесь дела поважнее. Ладно, договор мы соблюдаем, но вы должны нас поучить, как обходиться с этой отечественной фауной. А как варить и есть — это мы в курсе.
На дороге за лесом взревел мотор, и чуть позже — другой. Один начал отдаляться, а другой, наоборот, приблизился, и из-за кустов показался милицейский «газик». Из машины выбрался сержант, перешел мостик и приблизился к сидящим у палаток.
— Ну, теперь полный порядок, наконец-то мы их взяли, — сообщил он, отдавая честь. — Можете копать спокойно, но наряд мы здесь оставим, так как в народе слухи о сокровищах разносятся быстро. Наряд обязуется соблюдать тишину, о раках уже наслышаны. Надо будет еще опознать украденные ранее вещи, но это уже завтра. Желаю спокойной ночи.
Милиционер снова отдал честь, вернулся к своей машине и уехал.
— Ого! — восхитился Зигмунт. — Янушек зря времени не терял...
— Ну вот. Коротко и ясно, — философски заметил Лысый. — Кончились одни заботы, начинаются другие. Боюсь, с нашим романтическим вождем и после смерти хлопот будет не меньше, чем при жизни. Так что, дорогие коллеги, соберитесь с силами!
— Силы нам дадут раки! — воскликнул как всегда полный энтузиазма доцент Вишневский. — Даешь раков! С завтрашнего дня у нас сплошные удовольствия! Дождитесь нас обязательно! Мы прибудем еще до обеда!
— Только, пожалуйста, чтобы все это потом можно было увидеть в музее, — весьма настойчиво попросила Шпулька. — Не раков, конечно, а вождя.
Археологи тоже уехали, прихватив с собой горшок со всем содержимым и вместе с полотенцем, которое непременно обязались вернуть завтра утром. Шум последнего мотора затих вдали, когда наконец показался разгоряченный и жутко гордый собой Янушек.
— Эй, я все знаю! — орал он уже издали, пробегая по мостику. — Я голодный как волк! Они мои заслуги учли и взяли меня в дело! Я все видел и слышал! Повязали его по первому классу! Дайте же чего-нибудь поесть!
— А он совсем не такой дурак, этот тронутый, — рассказывал Янушек с набитым ртом. — Этот Яворек. И вовсе он не черный, хотя борода — настоящая. Перекрасился для маскировки. Сначала подслушал, как эти от древностей вроде что-то золотое нашли. А вообще он знал, что милиция его ищет. Теперь-то его звали Козиковский.
— О Господи! Мне казалось, я все понимаю, а теперь ты меня совсем запутал, — простонала Шпулька. — Кого звали Козиковский?
— Этого Яворека.
— Я же вам говорил, что у него был фальшивый паспорт! — рассердился Зигмунт. — Не все тебе равно, как его звали? Давай дальше!