На рассвете около двухсот мужчин покинули Дамфрис и отправились на двухдневную охоту. Джейн наблюдала за ними в окно. «Правильно ли я поступила, отказавшись выйти за него замуж? Линкс не приходил ко мне прошлой ночью, а в обеденном зале хоть и сидел рядом, но держался вежливо и отчужденно». Лорд де Уорен умел быть холодным и далеким, а ей вдруг захотелось того ласкового тепла, на которое, как она знала, Линкс был способен.
После завтрака швея принесла готовые платья. Джейн рассыпалась в благодарности и похвальбе, и бедная женщина, не получавшая столько комплиментов за всю свою жизнь, смягчилась и уже не раздражалась по поводу экстравагантности сшитых ею нарядов.
— Спасибо! Я даже мечтать не могла о таком великолепии.
— Ну отчего же? Почему шотландская девушка должна одеваться хуже английской?
Оставшись одна, Джейн бросилась примерять платья, вдруг поняв, что наряды — одно из главных удовольствий женщины. Она надела белое шелковое платье и пришла в восторг. Ни один цвет так чудно не контрастировал с ее длинными огненно-рыжими волосами.
Джейн была так увлечена своим занятием, что не заметила приезда в замок Роберта. Она не могла устоять перед соблазном показаться Джори закутанной в нежный белый шелк и решила сделать это сейчас же, а заодно вернуть платья, которые подруга одолжила ей.
Она вошла в покои Джори, но никого там не застала. Развешивая платья в шкафу, она вдруг услышала приглушенный мужской голос и тотчас узнала его. Он принадлежал Брюсу. Ему отвечал дразнящий смех Джори.
— Я собираюсь заниматься с тобой любовью, пока не вернется Линкс, — страстно говорил Брюс.
Джейн открыла от удивления рот и быстро спряталась в шкафу, притворив одну дверцу. Однако происходящее было видно в зеркале, прикрепленном ко второй дверце гардероба. Джейн зажмурилась, моля о том, чтобы любовники скорее ушли.
— Где ваши понятия о чести, сир? Как можете вы домогаться меня в отсутствие моего брата? — притворно возмущалась Джори.
— У меня нет чести, зато ее место занимает страсть, — отвечал Роберт.
Они замолкли, но Джейн по-прежнему слышала шорох и открыла глаза. Она увидела их обнаженными и наблюдала, будто завороженная, как Роберт высоко поднимал Джори, а затем медленно опускал, заставляя ее скользить вдоль своего тела. Они будто сошли с ума. То, что Брюс проделывал с Джори, довело ее до такого состояния, что она начала царапаться и кусаться.
Джейн не верила своим глазам. Ей казалось, что она попала в какой-то нереальный мир и все происходящее — фрагмент чьих-то причудливых фантазий. «Неужели они никогда не успокоятся?» — с тревогой подумала она.