— Объявляю вас мужем и женой. Во имя Отца, Сына и Святого Духа. Аминь!
Джейн тотчас повернулась к священнику.
— Благодарю вас, отец. Это все. Я пришлю за вами, если ваши услуги понадобятся, — сказала она и обратилась к Джори, которая героически пыталась подавить рвущиеся наружу рыдания: — Не знаю, смогу ли я его вылечить, но обешаю любить его.
Затем Джейн посмотрела на собравшихся в комнате рыцарей.
— Благодарю за то, что вы привезли его домой. Теперь я сама буду заботиться о нем. Томас и Тэффи, мне понадобится ваша помощь. — Ее взгляд нашел Кейси. — Собери валлийских лекарей в соседней комнате.
Оруженосцы попытались спорить с ней и говорили, что сами будут ухаживать за лордом де Уореном, поскольку его раны так ужасны, что обрабатывать их — не женское дело.
— Спасибо. Мне нужна ваша помощь, но я сама буду заботиться о его ранах. Лорд де Уорен необыкновенно горд и посчитает оскорблением проявлять слабость перед своими людьми.
Они втроем едва смогли перенести настои, истолченные травы, экстракты и целебные кашицы из буфетной в главную башню.
— Нам постоянно будут нужны чистые простыни. Оруженосцы поспешно удалились, чтобы исполнить все ее просьбы.
Оставшись наедине с мужем, Джейн поднесла его горячие ладони к губам, шепча ласковые слова, чтобы успокоить его, а затем отбросила укрывавшую тело простыню. От ужасного зловония она едва не лишилась чувств.
— Я знаю, как ты страдаешь, Линкс, — прошептала Джейн. — Доверься мне… отдайся полностью в мои руки… вручи мне свою волю, и я попытаюсь забрать твою боль.
— Он моргнул, показывая, что слышит ее, но Джейн знала, что для Линкса де Уорена, как бы болен и беспомощен он ни был, почти невозможно полностью ввериться чьим-то рукам. Она улыбнулась мужу и запустила пальцы в его волосы. Джейн сосредоточилась на том, что ей предстояло, пытаясь не обращать внимания на ужасающую грязь и вонь.
Одновременно с уверенным нажатием пальцев Джейн вполголоса напевала, объясняя ему, как отвлечься от боли. Ее пальцы описывали расходящиеся круги, и в такт этим убаюкивающим движениям звучал ее голос:
— Я так сильно люблю тебя, мой милый… отдай мне свою боль… дай ей уйти, не бойся, я буду здесь…
Спокойствие Джейн было чисто внешним. Сердце разрывалось от страха, любви, надежды и отчаяния. Она хотела бы избавить Линкса сразу от всего: от лихорадки, грязи, раны, но чутье подсказывало, что прежде всего ей нужно вступить в схватку с жестокими страданиями, и поэтому она решила подкупить Линкса.
— Если ты заснешь, то, когда проснешься, я принесу тебе сына… а теперь спи, позволь боли уйти… забудь о ней.