– А нельзя повести его по радиопеленгу? – предположил Бардик.
– Сейчас ему не до того. Если я попытаюсь вести его по радиопеленгу, он должен будет полностью заняться радио, меняя частоты и много других вещей. Я позже попробую, Гарри, и дам ему пройти несколько миль по радиопеленгу.
– Разумно, – допустил Бардик.
– А теперь о том, как мы это сделаем, – сказал пилот и повернулся к старшему группы радиолокации.
– Я должен продолжить разговор. Он очень нуждается в моей помощи.
– Хорошо, сэр.
– Как только он появится на ваших экранах, вы мне сообщите, я ему передам. Вы сможете обеспечить надежную связь между мной и комнатой радиолокации?
– Обеспечим, – ответил диспетчер.
– А как в самый последний момент? – поинтересовался старший группы.
– Сделаем так! – сказал Трэливен. – Как только он будет на экране и выйдет на правильный курс, мы перейдем в башню. Вы передадите туда информацию, мы сориентируемся по взлетно-посадочной полосе и спланируем посадку.
– Хорошо, сэр. Трэливен включил микрофон, но задержался, увидев руководителя полетов, который повесил трубку на рычаг.
– Внизу доктор Дэвидсон, – сказал он.
– Что он хочет сказать?
– Судя по информации, которая у нас есть, он согласен с диагнозом того доктора, в самолете. Судя по первым признакам, это может быть ботулизм.
– А что это? Бога ради, скажите!
– По-видимому, это очень серьезное пищевое отравление. А не пригласить ли нам доктора снова и посадить у микрофона?
– Нет, мистер Гримселл. Гораздо важнее сейчас привести самолет сюда. Мы позовем его, как только им понадобятся медицинские советы. Не хотелось бы отвлекать Спенсера на посторонние вещи. Пусть Дэвидсон не отключается, вдруг понадобится. Трэливен поднес к губам микрофон.
– Хэлло, Джордж Спенсер! Не забывайте о запаздывании при управлении. Имейте ввиду. Вам ясно это? Сначала пауза. Потом:
– Он понял, Ванкувер. Прием. Спенсеру казалось, что капитан читает его мысли. Он медленно двинул штурвал вперед и тут же вернул его назад, но машина не отреагировала на это. Он попробовал еще раз, подавая вперед штурвал. Вначале незаметно, нос машины начал опускаться. Затем так внезапно, что Спенсер на мгновенье застыл, парализованный страхом, машина нырнула вниз. Джанет сильно прикусила губы, чтобы не закричать. Индикатор скорости начал вращаться… 180… 190… 200… 220. Налегая на штурвал всем своим весом, Спенсер старался вернуть машину в прежнее положение. На панелях перед ним, казалось, ожили все приборы. Стрелка указателя дифферента подрагивала у нижней отметки. Маленькая копия самолета в указателе горизонта завалилась на левое крыло и, словно испугавшись, застыла в этом положении. На альтиметре 100-футовая стрелка с жужжанием раскручивалась в обратную сторону, 1000-футовая стрелка вращалась не так быстро, но тоже с ужасающей скоростью, 10000-футовая стрелка практически не двигалась, упершись в крайнее нижнее положение.