В ее глазах плясали веселые огоньки, когда она посмотрела на Обри, все еще погруженного в античность.
— Обри, дорогой, одолжи мне на секунду свои уши — хотя бы одно!
Он посмотрел на нее и улыбнулся:
— Ни за что, если ты собираешься нагрузить его чем-нибудь неприятным.
— Ничего подобного — обещаю! — смеясь, воскликнула Венеция. — Просто если ты собираешься выезжать верхом, то, пожалуйста, загляни на почту и узнай, нет ли для меня посылки из Йорка. Честное слово, Обри, это совсем маленькая посылочка!
— Хорошо, если только это не рыба. В таком случае пошли за ней Накстона.
— Нет, это муслин — и превосходный.
Обри поднялся и, волоча ногу, подошел к окну.
— Сейчас слишком жарко для поездки верхом, но я немедленно отправлюсь, так как оба твоих ухажера сейчас нанесут нам утренний визит!
— О нет! — жалобно воскликнула Венеция. — Неужели опять?
— Они уже едут по аллее, — заверил сестру Обри. — Освальд выглядит мрачным, как медведь.
— Не говори так, Обри! Очевидно, он размышляет об отвратительных преступлениях и очень огорчится, узнав, что его мрачные мысли приписывают дурному настроению.
— О каких еще преступлениях?
— Откуда мне знать? Бедняга! А виновен во всем Байрон! Освальд никак не может решить, похож ли он на его лордство или на сочиненного его лордством Корсара. Все это расстраивает бедную леди Денни, которая убеждена, что он страдает заболеванием крови, и пичкает его порошками.
— Байрон! — воскликнул Обри, раздраженно поводя плечами, что было его характерным жестом. — Не понимаю, как ты можешь читать подобный вздор!
— Должна признать, мне бы хотелось, чтобы Освальд тоже этого не понимал. Интересно, какой предлог припас Эдуард для этого визита? Ведь ему не удастся придумать еще один королевский брак или всеобщие выборы.
— Или другую ерунду, на которую мы, по его мнению, способны клюнуть. — Обри отвернулся от окна. — Ты собираешься выйти за него замуж? — осведомился он.
— Нет… не знаю! Я уверена, что он был бы хорошим мужем, но, как ни стараюсь, не могу испытывать к нему ничего, кроме уважения.
— А зачем тебе стараться?
— Ну, должна же я за кого-то выйти замуж! Конуэй, безусловно, женится, и что тогда будет со мной? Меня не очень привлекает жить здесь в качестве тетушки — думаю, это не понравится и моей будущей невестке.
— Но ведь ты можешь жить со мной! Я никогда не женюсь и не стану возражать против твоего присутствия — ты меня не беспокоишь.
Глаза Венеции весело блеснули, но она серьезно заверила брата, что очень ему признательна.
— Тебе бы это понравилось больше, чем быть замужем за Эдуардом.