— Совершенно верно! Ни о чем подобном и думать нельзя, по крайней мере, год. Ты, конечно, станешь соблюдать глубокий траур. Мама склоняется к мысли, что на это время тебе лучше вернуться в Хартленд, потому что как бы ни хотелось тебе утвердиться в звании вдовствующей графини, нельзя отрицать, что ты слишком молода, чтобы жить одной. Мы с ней предполагали, что когда твой траур кончится и ты подумаешь, разумеется, о том, чтобы завести свое собственное хозяйство, то сможешь забрать к себе одну из твоих сестер. Но не будем забегать вперед. К тому же я не собираюсь навязывать тебе свою волю. Нужно поговорить и о твоих планах. Ты привыкла быть хозяйкой большого дома, и тебе вряд ли понравится снова жить на старый лад в Хартленде. Думаю, ты заговорила об этом, чтобы сразу все поставить на свои места. Иными словами, считаешь ли ты, что тебе будет удобно с леди Сереной?
— О, да! Очень удобно!
— Что ж, мне это никогда не приходило в голову. Надеюсь только, что она не угодит в какую-нибудь переделку. А если это все-таки случится, виноватой окажешься ты! У леди Серены весьма неровный характер — это стало очевидно, когда весь город сплетничал о ее разрыве с Ротерхэмом. Ты еще в школе училась, но я-то прекрасно помню, какой шум тогда поднялся. Кажется, уже были разосланы приглашения на свадьбу…
— Да, папа, все вышло очень неловко, однако я уважаю Серену за то, что она решилась отступить, пока не стало совсем поздно. Лорд Спенборо хотел, чтобы этот брак состоялся, но, по моему убеждению, они совершенно не подходили друг для друга. Отцу Серены нравился Ротерхэм, потому что тот такой великолепный спортсмен и прекрасно умеет охотиться с собаками, и его невозможно было убедить, что маркиз будет ужасно грубым и невыносимым мужем. Он бы сделал Серену несчастной. Отталкивающий человек, который просто обожает дразнить ее. Ты бы послушал, как он с ней разговаривает, какие вещи он безо всякого стеснения говорит ей!
— Я также слышал, как она разговаривает с ним. Очень неприличным тоном! Скажу тебе прямо, Фанни: в ее дерзких манерах есть что-то весьма неприятное. Она позволяет себе вольности, которые я бы не стерпел ни от одной из моих дочерей.
— Она ведь знает Ротерхэма с детства — и всегда держалась с ним запросто. Если она иногда срывалась и горячилась, в этом только его вина, именно маркиз провоцировал ее! Что же касается характера, то я просто уверена, что у него характер гораздо хуже, чем у нее.
— Ясно, что ты симпатизируешь ей, — снисходительно произнес сэр Уильям. — Не хотел бы я сейчас находиться на месте Ротерхэма. Ему еще повезет, если он уедет отсюда с непоцарапанной физиономией!..