— Но, дорогая, неужели ты полагаешь, что твой отец разрешил бы тебе это? — робко спросила Фанни.
Эти слова рассмешили Серену.
— Фанни, милая, ты очень хорошо знаешь, что, папа никогда не вмешивался в мои дела, а себя считал слишком знатным, чтобы общаться со всеми остальными людьми.
— Нет-нет, я вовсе не хотела сказать… Просто мне кажется, все вокруг станут говорить, что мне не следует поощрять твои знакомства с вульгарными личностями. В особенности это относится к твоей тете Терезе. Хотя не знаю, как, на ее взгляд, я могу помешать тебе делать то, что тебе нравится, если даже ей самой это не под силу! — в отчаянии воскликнула молодая вдова.
Серена и Фанни нанесли визит миссис Флур, хотя и без предварительных маневров, предложенных старой дамой. Она встретила обеих женщин в высшей степени радушно и искренне, и Фанни была вынуждена признать, что хозяйка дома, при всей ее вульгарности, не лишена чувства юмора и уж точно не склонна к лести. Миссис Флур вежливо отклонила предложение нанести ответный визит, заметив, что одно дело — приехать на Бофорт-сквер, когда их милостям захочется, и другое — принимать ее в Лаура-Плейс, что, скорее всего, заставит всех их знакомых подивиться, что за приятельниц они заводят. Так как именно эта мысль особенно тревожила Фанни, она густо покраснела и, заикаясь, возразила что-то невразумительное. Но хозяйка дома добродушно сказала, что Фанни не следует краснеть, так как факты остаются фактами и их не проигнорируешь. И в любом случае она стала такой грузной, что с трудом может дойти до галереи и обратно. «Что же касается портшеза, честное слово, я его никогда не нанимаю — боюсь, вдруг носильщики грохнут меня на землю, вот уж была бы незадача», — добавила миссис Флур.
Серена расхохоталась:
— Хорошо, мадам, пусть будет так, как вы пожелаете. Но поверьте, мы были бы счастливы видеть вас в Лаура-Плейс.
Этими словами молодая женщина заслужила одобрительный взгляд другого гостя — молодого джентльмена лет тридцати, сидевшего у миссис Флур, когда объявили об их приезде. Из того, что его не отослали из гостиной, можно было сделать вывод, что миссис Флур посчитала его достойным встречи с ее именитыми гостьями. Она представила его как Неда Горинга — сына делового партнера ее покойного супруга, который приехал из Бристоля засвидетельствовать ей почтение. Скоро выяснилось, что грозная старая леди унаследовала, помимо двух состояний, еще солидную долю мыловаренного завода своего отца и верфи мужа. Мистер Горинг, младший партнер ее последнего мужа, явно относился к ней с уважением и симпатией. И когда Серена в ходе разговора сказала что-то о том, как ей нравится хозяйка, тот ответил прямо: «Все, кто знают миссис Флур, любят ее! Я не знаю никого, кто обладал бы более добрым сердцем или более трезвым умом».