Но Мэтью проигнорировал эту просьбу, и Клод тоже остался в усадьбе Дэрракоттов. Он не получал никакой поддержки от хозяина, но никто не почувствовал, что существование на лоне природы его утомляло. А еще меньше чувствовалось, что Клод лелеял реальную надежду переделать своего громадного кузена, так как его первый энтузиазм не выдержал и нескольких препятствий, вставших перед ним. Хотя он частенько исправлял йоркширский диалект Хьюго и время от времени делал попытки сделать из него хоть какого-нибудь приверженца моды, всем было ясно, что не это — причина пребывания Клода в Кенте. Дело было в том, что поручение его дедушки заставило Клода отклонить приглашение на длительную увеселительную поездку в другую часть Англии, поэтому оказалось, что ему просто негде провести несколько недель, возвращение же в дом на Дюк-стрит в разгар сезона было совершенно неприемлемо. Клод ни за что бы не остался в усадьбе Дэрракоттов на столь продолжительное время, но он не скучал, как его более энергичный и гораздо более бьющий на эффект братец.
Несмотря на большие запросы в одежде, вкусы Клода были незатейливы, и поскольку напряжение, в которое он себя ввергал, стараясь стать заметной фигурой в мире моды, было довольно изматывающим, в действительности он был почти рад провести несколько недель подальше от света, что он называл восстановительной переменой места. Здесь он мог попробовать различные милые его сердцу новые модные штучки, не портя их опасением, что самые ярые приверженцы моды могут счесть, что он заходит слишком далеко. Ведь хотя Клода и встречали резкой критикой в лоне собственной семьи, его семейство было столь неискушенным в делах моды, что это не расстраивало его. Дед придерживался стиля готики, отец никогда не стремился занять хоть какое-то место в рядах поборников моды, Ричмонд был еще неоперившимся юнцом, ничего не смыслящим ни во вкусах, ни в делах высшего света, а Винсент так явно черпал свое презрение из зависти, что Клод спокойно мог его игнорировать. Замечания же Хьюго, само собой разумеется, были ниже его достоинства, кроме того, Хьюго никогда не критиковал его внешнего вида — он рассматривал каждую новую экстравагантную выходку Клода с благоговейным трепетом и восхищением и лишь один только раз выказал предательское неприятие.
— Эй, неужели вы собираетесь поехать в Рай в таком виде? — вырвалось у майора помимо воли, когда Клод спустился вниз по лестнице в великолепном наряде для задуманной поездки.
— Конечно собирается, — ответил Винсент, который, как на грех, вышел в самый неподходящий момент из библиотеки. — Клоду, мой дорогой кузен, как никому другому, нравится почистить перышки под восхищенными взглядами местного населения. И не пытайтесь удерживать его!