– Я уверена, мадам, я не из тех, кто недоволен из-за некоторого беспокойства. Я только говорю, что…
– Спасибо, – сказала Эстер, отворачиваясь. – Проводите меня в комнату своего дяди, Аманда! Аманда только того и ждала. Чиклейд с выражением заметного беспокойства наклонился над кроватью, по которой метался, что-то бормоча, сэр Га-рет. Он оглянулся, когда вошли дамы, и сказал:
– Мне не нравится его вид, нисколько не нравится. Он ужасно плох, мадам, но я не сомневаюсь, теперь ему будет лучше, когда его жена может заботиться о нем. Эстер, сбрасывая шляпу и мантилью, вряд ли слышала эту речь, ее внимание было приковано к сэру Гарету. Она подощла к кровати и легко приложила руку к его лбу. Он был обжигающе горяч, и глаза, глядевшие на нее, не узнавая, были затуманены. Она сказала:
– Смотрел ли его врач, кроме как утром?
– Нет! – ответила Аманда прерывающимся голосом. – Я ждала и ждала его, ведь он обещал еще приехать!
– Тогда, я думаю, кто-нибудь должен поехать за ним и просить его приехать как можно быстрее. Тем временем, если Хильдебранд принесет меньший из моих чемоданов, а вы, хозяин, попросите вашу жену поставить вскипятить чайник, я надеюсь, мы сможем устроить его поудобнее.
– Он умрет? – прошептала Аманда, ее глаза потемнели от страха.
– Нет! – спокойно ответила Эстер. – Он не умрет, но у него сильный жар, и, я полагаю, рана сильно воспалилась. Рука распухла, и эти тугие повязки ей вредят. Умоляю, иди вниз, милая, и пошли ко мне Хильдебранда! Аманда поспешила с этим поурчением и вернулась очень быстро, ведя за собой Хильдебранда с чемоданом. Он выглядел испуганным; бросив один невольный взгляд на сэра Гарета, он быстро отвел глаза. Леди Эстер сдернула с кровати одеяла, так что сэр Гарет был накрыт только простыней. Словно не замечая больного вида Хильдебранда, она приказала ему в своей спокойной манере открыть чемодан.
– Там вы найдете рулон фланели и ножницы. Я собираюсь сделать припарки на рану. Помогите мне, пожалуйста, будьте добры.
– Я помогу! – сказала Аманда. – Хильдебранд теряет сознание, когда видит кровь.
– Он не увидит никакой крови, и я совершенно уверена, что он не потеряет сознания.
– Нет, я… я клянусь, не потеряю! – сказал Хильдебранд сквозь сжатые зубы.
– Конечно, нет, вы не можете, ведь мы полностью зависим от вас, правда? Ведь, знаете ли, у меня не хватит сил, чтобы поднять сэра Гарета. Это большое утешение – знать, что вы здесь и разделяете со мной уход за ним. Аманда, пока я занимаюсь припарками, идите вниз и выясните, можно ли там достать какого – нибудь вина. Немного горячего вина часто снижает жар. Аманда, казалось, собиралась восстать против того, что, как она подозревала, было попыткой удалить ее из комнаты больного, но, бросив ревнивый взгляд на Хильдебранда, ушла. К тому времени, как она вернулась, осторожно неся стакан горячего кларета, завернутого в салфетку, леди Эстер завязала последнюю повязку и меняла весьма комковатую подушку на свою собственную, пуховую. Хильдебранд, поддерживающий сэра Гарета на руках, не только обрел обычный цвет лица, но и, похоже, был в гораздо лучшем настроении. Он был в состоянии смотреть на свою работу, не теряя сознания; и леди Эстер не только не оскорбляла или презирала его, но сказала, что не представляет, как бы она без него обошлась. Аманда сказала, что Чиклейд послал мальчика, который помогал ему в баре и маленькой конюшне, поторопить врача, поэтому леди Эстер сказала, раз сэру Гарету, кажется, чуть легче, они пока не будут пытаться влить ему подогретое вино. Хильдебранд снова опустил его на подушки, и хотя он был еще очень беспокоен, стало очевидно, что припарки уже принесли ему некоторое облегчение. Леди Эстер села у изголовья кровати и начала обмывать ему лицо лавандовой водой, мягко отправив своих юных помощников вниз ожидать прибытия врача. Они на цыпочках ушли. Оставшись наедине с сэром Гаретом, леди Эстер нежной рукой пригладила беспорядочные кудри на его лбу. Он уставился на нее и сказал торопливым, беспокойным голосом: