– Я знаю, вы не будете возражать против моего обращения к данной теме, хотя это и должно быть для вас болезненно, – заявил он. – Возможно, мне следует упомянуть, его светлость оказал мне честь своим доверием, чувствуя, как я понял, что слова человека в моем положении могут иметь для вас значение.
– О конечно! Я уверена, так и должно быть, – ответила Эстер тоном, полным сознания вины.
– Но, – сказал мистер Уайтлиф, расправляя плечи, – я считаю себя обязанным сообщить его светлости, что не могу принять на себя роль адвоката сэра Гарета.
– Как это смело с вашей стороны, – вздохнула Эстер. – Я так рада, потому что совсем не хочу это обсуждать.
– Действительно, для вас это должно быть невыносимо. Однако позвольте мне сказать, леди Эстер, что я горжусь вами за такое решение. Она посмотрела на него с некоторым удивлением.
– Боже мой, правда? Представить не могу, почему.
– Вы нашли в себе мужество отказаться от партии, имеющей только светское великолепие. Партии, которая, осмелюсь сказать, была бы желанна для любой дамы, менее возвышенной, чем вы. Позволю себе заметить, вы поступили именно так, как следовало: я убежден, ничего, кроме несчастий, не может принести союз между вами и светским бездельником.
– Бедный сэр Гарет! Вы правы, мистер Уайтлиф: я была бы для него такой смертельно скучной женой, не правда ли?
– Мужчина его фривольных вкусов может так считать, – согласился он. – Для человека с более серьезным характером, однако, .. Но об этом я более не должен говорить в данный момент. Затем он поклонился, глядя на нее очень выразительно, и удалился, оставив у Эстер ощущение, среднее между желанием смеяться и оцепенением. Ее невестка, не преминувшая заметить эту беседу с другого конца Длинной галереи, где компания собралась после обеда, позднее прямо спросила Эстер, о чем был разговор.
– Если у него хватило наглости говорить с тобой об этом предложении, которое получил твой отец, я надеюсь, ты его хорошенько осадила, Хетти! Какая самонадеянность! Но послушай, я уверена, что это с папиного подстрекательства. Заверяю тебя, я ему сказала без обиняков, что в данном случае бесполезно пускать ищеек по следу, – Спасибо, ты так добра. Но мистер Уайтлиф не пытался меня убедить. Правда, он сказал, будто ответил папе, что не станет, и это я считаю очень мужественным с его стороны.
– А, вот из-за чего лорд Бранкастер угрюм, как медведь. Вот что я тебе скажу, Хетти: ты хорошо сделаешь, если примешь предложение Ладлоу прежде, чем Видмор вобьет твоему отцу в голову, что ты собираешься выйти замуж за нищего пастора.