Глубокая старомодная фарфоровая раковина под одним из арочных окон, открывавших вид на лес, подходила для купания малыша, а когда Том чуть подрос, он мылся и вытирался, стоя в ней; импровизированная ванна наполнялась водой, гревшейся в кастрюле на плите. Когда наконец были произведены некоторые изменения, над деревянным водостоком установили электрический водогрей. Его тонкий металлический рукав и труба нависали прямо над раковиной. Киндред с удовольствием вспомнил день, когда появились все эти усовершенствования, и их с Бетан восторг по поводу столь смелого, хотя и позднего вступления в двадцатый век. Сейчас его удивляло, сколь скромными были их удобства и сколько радости они доставляли. Он все еще улыбался, вспоминая дополнительные детали, которые одновременно забавляли и смущали его. Не было ни центрального отопления, ни телевидения, только древнее радио, которое шипело и трещало из-за помех в атмосфере (атмосферных истерик, как называла их Бетан). Они долгое время обходились без телефона и машины (за покупками ездили на автобусе, отправлявшемся в Мач-Бедоу). А деньги... их было безумно мало (Бетан получала минимальное жалование, поскольку сэр Рассел освободил их от платы за жилье, к тому же птицы и кролики, которых регулярно добывал Эрик Пимлет в качестве еженедельного добавления к рациону, считались вполне достаточной компенсацией). Однако нужда, если их положение можно было бы назвать таковым, не поселилась под этой крышей. Они были счастливы вместе, Том и его мать, и хотя он иногда замечал печаль на ее лице, неожиданно появлявшееся выражение меланхолии в голубых глазах, все же дни заполняли простые радости жизни. Чудесное, безопасное время, когда любовь и уединение обеспечивали защиту и убежище маленькой семье.
Как жестоко это все потом отняли!
Мысли Тома приняли мрачное направление, и он немедленно выбросил их из головы; что ж, ему на всю жизнь хватит жалости к себе, если вспомнить события последних месяцев. Пора двигаться вперед, жить настоящим. К чему тогда возвращаться в Малый Брейкен? Он пожал плечами. Поправлять здоровье — зачем же еще?
Том улыбнулся, закрыл глаза и позволил облегчению завладеть его чувствами.
* * *
Действуя только правой рукой, Киндред запер внутреннюю дверь, столь же массивную, как и передняя, только шероховатую и некрашеную, на железный засов. Винтовая лестница шла внутри затейливой башни, придававшей коттеджу неповторимый облик. Она добиралась до площадки перед входом в единственную спальню коттеджа, затем вела дальше, до двери на плоскую, покрытую свинцом крышу.