Несколько минут она работала в молчании.
— Самое умное, что тут можно сделать, — выставить на первый план все свои недостатки, — продолжала Джип-си, копаясь в земле. — По крайней мере, когда он решит, что с него достаточно, никаких скандалов и сцен не будет. Ты просто поможешь ему собрать чемоданы — или соберешь свои — и скажешь «до свиданья». Мило и цивилизованно.
Капля влаги защекотала тыльную сторону ладони, и Джипси нахмурилась.
— Джипси, ради бога! — сердито воскликнула она, смахивая грязной рукой вторую слезу. — Еще ничего даже не началось, а ты плачешь оттого, что это когда-нибудь кончится!
Джипси собрала граблями выдранные сорняки, бросила их в корзину и поднялась на ноги. Несколько секунд она стояла, невидящим взглядом глядя на яркие цветы, затем повернулась и побрела к дому.
— Да, я разговариваю с цветами, — говорила она вслух. — И что такого? Цветы — прекрасные слушатели. Никогда не возражают, не смеются над тобой. И не дают добрых советов, если ты готова наделать глупостей.
С тех пор как Чейз отвез Маргаритку в гараж на ремонт — впрочем, Джипси не надеялась, что той что-нибудь поможет, — Джипси оказалась прикована к дому. Чейз не показывался, и она скучала.
Писать ее не тянуло. В саду царил образцовый порядок. Целый час она заставляла Буцефала приносить палку, пока наконец ему не наскучило это занятие. Тогда Джипси попыталась научить тому же Корсара, но он смотрел на нее своими фарфорово-голубыми глазами с таким презрением, что Джипси скоро поняла всю безнадежность своей затеи.
— Зачем я вообще с тобой связалась?
— Мррррр…
— Совершенно верно. А теперь пошел вон.
Корсар выпрыгнул в окно и направился к ближайшему дереву. Джипси проводила его взглядом, затем посмотрела на часы. Полдень. Замечательно! Прошло все утро, а она еще ничегошеньки не сделала!
Джипси вышла на лужайку за домом и направилась к длинному деревянному спуску, ведущему на пляж. Любуясь океаном, она пыталась привести в порядок запутанные мысли.
По зигзагообразной лестнице Джипси спустилась на пляж. Взгляд ее невольно обратился на соседний спуск, ведущий в сад Чейза. Пляж — узкая полоска песчаного берега — пожалуй, назывался пляжем только из вежливости: зато он принадлежал только Роббинсам и соседям справа, и Джипси могла наслаждаться одиночеством, не опасаясь посторонних.
Она любила одиночество.
Скинув туфли, Джипси подошла к кромке воды и остановилась, прислушиваясь к шуму прибоя. Этот звук, однообразный и постоянный, всегда ее успокаивал. Но сегодня прибой вдруг напомнил ей о смерти. «Меня не будет, — подумалось Джипси, — уйдут и все, кто меня знал, а волны будут все так же с глухим шумом набегать на берег и откатываться прочь…»