Впрочем, он тут же встал, совершенно сухой, и решительно направился к Рапсодии, возившейся с вещами, которые он перенес раньше.
— За что ты швырнула в меня камень? — резко спросил он.
Она выпрямилась, забросила свою сумку за спину и окинула его сердитым взглядом.
— Ты сделал со мной то же самое. Никогда не отвлекай меня, когда я на чем-то концентрируюсь, разве что на нас будет совершено внезапное нападение и я о нем ничего не буду знать. Для меня это ничем не отличалось от камня, брошенного в голову. Всякий раз, когда ты будешь мешать мне в такие важные моменты, я буду бросать в тебя камень.
— Нет нужды, — обиделся Эши. — Получается, что теперь я могу обращаться к тебе, только получив разрешение?
— Очень заманчивая идея, но этого не потребуется, — ответила Рапсодия. — Если ты сейчас захочешь вернуться, я не стану возражать. Отсюда я найду дорогу сама.
— Нет, не найдешь, — покачал головой Эши. И тут же пожалел о своих словах. Дважды за один день он унизил Рапсодию, усомнившись в ее способности сделать то, что ей вполне по силам, и всякий раз приводил ее в ярость — вот и сейчас на ее тонком лице появился гнев. — Подожди, не злись, я имел в виду совсем другое. Не хочу поворачивать назад теперь, когда мы почти у цели. Я обещал довести тебя до логова Элинсинос и не могу нарушить свое слово. Ты должна отнестись к этому с уважением.
Рапсодия немного смягчилась.
— Пожалуй, — проворчала она. — Но я устала оттого, что ты не желаешь относиться ко мне всерьез из-за моего маленького роста. — Она перенесла сумки на маленькую полянку и бросила их на землю, а потом сняла плащ.
Она была мокрой с головы до ног, в сапогах хлюпала вода, одежда прилипла к телу. Эши судорожно сглотнул и порадовался, что Рапсодия не видит его лица. Чтобы погасить растущее возбуждение, он решил возразить.
— Так ты считаешь, что люди не воспринимают тебя всерьез из-за твоего маленького роста?
Рапсодия стянула через голову влажную рубашку и повесила ее на ветку. На ней осталась легкая кофточка без рукавов из сорболдианского полотна, отделанная кружевами, влажная ткань подчеркивала изящную грудь. Эши почувствовал, что ему стало жарко, руки задрожали.
— Да, а также из-за цвета моих волос. По какой-то причине некоторые люди отождествляют цвет волос с мысленным теплом, которое излучает мозг. Я их не понимаю. — Она сняла сапоги и развязала пояс штанов.
Эши испугался, что может потерять контроль над собой.
— Ну, возможно, речь идет о нехватке здравого смысла, — заметил он, надеясь, что Рапсодия перестанет раздеваться у него на глазах, и одновременно ему очень хотелось, чтобы она не останавливалась.