Джил вдруг обнаружила, что она с мечом в руке сражается вместе с людьми Ледяного Сокола, вспомнила тот первый хаотический ночной кошмар в Гее и удивилась, почему он казался ей страшным. По крайней мере, тогда она знала, откуда исходит опасность. В Гее были факелы, стены и люди. Но здесь ночной кошмар безмолвно струился через продуваемые ветром леса, появляясь, убивая и отступая с какой-то жуткой неторопливостью. Здесь не было предупреждения, только безбрежная плывущая Тьма, которая гасила факелы и мириады мерцающих глаз; мягкие, широкие зияющие рты, как купола обшитых бахромой парашютов, когти, тянущиеся, чтобы хватать и рвать. Здесь были жертвы: груда ободранных кровавых костей между жердями недостроенного лагеря или окровавленная сморщенная мумия мужчины, высосанная насухо, в ярде от его жены, стоящей на коленях и безнадежно кричащей при виде этого кошмара.
Ставшая хладнокровной, Джил не была ни беззащитной, ни, после первых нескольких жертв, слабой. Ее наполнили своего рода спокойствие и облегчающее голову неистовство, как у хищника, попавшего в западню, который, чтобы выжить, убивает без страха и раскаяния.
В первые хаотические минуты они с Ледяным Соколом повернули назад и бросились к дворцу стражи. Там они застали дикую неразбериху вооружающихся людей, формирующихся отрядов, глубокий гулкий голос Януса, пробивающийся через какофонию звуков, вызывающий добровольцев. Так как у нее был меч, кто-то сунул ее в один из отрядов – они были на полпути за городом, вооруженные факелами, все это было ничтожно мало для встречи с Тьмой. Джил пробралась в голову отряда и крикнула Ледяному Соколу:
– Но я не умею действовать мечом!
Тот бросил на нее холодный взгляд.
– Тогда нечего его носить, – парировал он.
Кто-то схватил ее за плечо – это оказалась Сейя, которую она встретила утром у повозок, – и оттащил назад.
– Целься в среднюю линию тела, – торопливо наставляла она Джил, – бей прямо вниз или прямо в стороны. Вот упор для запястий, видишь? Рукоятка в обеих руках – не так, так ты сломаешь пальцы. Тебе придется подходить близко, чтобы убить, если они больше, чем ты, а такими они будут, вот таких размеров. Поняла? Остальное узнаешь потом. Стой в центре отряда и не бери на себя то, с чем не справишься.
«Инструкция на ночь», – уныло подумала Джил.
Но удивительно, что в первый момент, когда Дарки, эти безмолвные массы, материализовались из туманной тьмы между деревьев, как много из этого сбивчивого урока она могла применить в деле. И Джил постигла первый принцип любого воинского искусства: выжить или не выжить в схватке – это последнее испытание любой системы, урока или техники.