– Разумеется, – сказал Греттир. – Чудесная музыка. И вы сами, миледи, чудесная.
– Дианора, ступай вон, – приказал Гай, и она вышла.
Греттир проводил ее жадным взором, не замечая, что Гай хмурит брови и покусывает губу.
Наконец, вздохнув, юноша опрокинул в рот еще один кубок и взял с блюда сушеную яблочную дольку.
– Что, как не общество друзей, скрашивает наши дни, сэр? – проговорил он. – И я счастлив был обрести в Ноттингаме вас и своего старого друга сэра Хелота из Ордена Храма.
– Кстати, – сказал Гисборн. – Орден Храма. Скажу вам откровенно, сэр, темная личность этот ваш Хелот. Никто не знает, откуда он взялся.
– Из Лангедока, – пояснил Греттир.
– Это меня и настораживает. Он еретик, сэр, он еретик. Весь Лангедок пропитан вонючей проказой Юга. Мне не хотелось бы, чтобы вы...
Неожиданно внизу послышался осторожный шорох. Как ни был пьян Гай, он уловил этот звук и поднял палец, прислушиваясь. Шорох повторился. Гай поднялся с кресла, держась одной рукой за стену, чтобы не потерять равновесия, а другой нащупывая на поясе кинжал. Греттир попытался было сделать то же самое, но покачнулся и чуть было не рухнул на пол, подняв невообразимый грохот.
Тотчас же, яростно выругавшись, Гай с топотом бросился вниз по лестнице и на бегу крикнул в темноту:
– Дианора!
Кто-то мягко, как кошка, скользнул мимо Гая в темный угол, и снова воцарилась тишина. Однако теперь для Гая она была полна угрозы.
– Гай, – донесся тихий голос девушки.
– Стой где стоишь, не двигайся, детка, – хрипло сказал Гай. Опершись рукой о перила, он спрыгнул вниз. Снизу донесся его голос:
– Факелы! Греттир, черт бы вас побрал! Скорее!
Греттир неверной рукой ухватил факел и скатился по лестнице. Гай выкручивал руки человеку, который проник в дом и таился у стены.
– Держите факел! – крикнул Гисборн, задыхаясь. Он был сильнее незнакомца и уже одолевал его. Дианора жалась у стены, держась обеими руками за горло, как будто ее терзало удушье. Глаза ее потемнели и были полны ужаса. Наконец Гай повалил преступника на пол и последним ударом по голове лишил его чувств.
– Посветите, – велел Гай, казавшийся теперь совершенно трезвым.
Греттир сунул факел, едва не опалив поверженному волосы. В багровом свете показалось смуглое лицо с горбатым носом.
– Проклятый сарацин, – пробормотал Греттир. – Я узнал тебя, клянусь распятием. Ты сгниешь заживо... Я отомщу. Я отомщу.
– Дианора... ты здесь? – Гай поднял голову и увидел, что девушка стоит рядом. – Возьми факел у сэра Греттира.
Свет запрыгал по стенам, как будто у Дианоры задрожали руки, когда Гай ударом ноги перевернул своего пленника на спину. Несколько минут он вглядывался в него, а потом перевел цепкий взор на Греттира, бледного как смерть.