— Спасибо.
Артур просто положил пакет на столик, ничего не поясняя. Джеку про это знать не обязательно. Виски выпили в полном молчании, и Артур потянулся за бутылкой, чтобы снова наполнить бокалы. Джек тихо охнул:
— Не много ли мы пьем, Арчи? Ведь поесть толком нам сегодня не удалось.
— Я приготовлю омлет, идет? А ты пока расскажешь мне, в чем дело.
Приготовление омлета и салата заняло всего несколько минут, а потом оба брата уселись за кухонный стол. Артур так давно жил один, что вполне справлялся с нехитрыми блюдами. Мог и гостя накормить. Сегодня гостем был Джек.
А жаль. Лучше бы Джолли…
— Скажи сразу, я прав или нет: дед вызвал тебя из-за того, что мать собирается выйти за мсье Жюля, владельца ресторана?
Маргарет Бранд. Его мать.
Хоть в это и трудно было поверить, да Артур часто и не верил, кинозвезда Маргарет Бранд была его родной матерью и теткой Джека Монтегю.
Выглядела она превосходно, нет слов, немногим старше самого Артура, но ведь он-то знал, что она его мать! Они никогда не были близки, звонили друг другу редко, виделись и того реже, но он прекрасно помнил слова Мег о том, что она больше не собирается замуж. Сообщение Джолли стало в полном смысле слова громом среди ясного неба.
— Ты прав. Она сообщила обо всем деду, когда навещала его в прошлые выходные.
— И дед решил, что самым подходящим гонцом будешь ты, потому что мы дружим.
— Вообще-то тетя Мегги собиралась сама тебе все сказать, но тут возникла одна трудность.
— Джолли?
— Да. Джолли. Она совсем не испытывает радости по поводу появления нового члена семьи.
— Так же, как и я!
— Послушай, Арчи, я никогда не вмешивался в ваши отношения с тетей Мегги…
— Ну, так и не начинай.
— А я и не собираюсь.
— Правда?
— Правда. Во-первых, в этом нет необходимости: твои чувства — это твои чувства. Во-вторых, есть куда более интересный вопрос, который нам предстоит разрешить.
— Какой же?
Джек посмотрел на брата с некоторым сожалением. Как на душевнобольного.
— Как ты собираешься сообщить Джолли, что ты — сын Маргарет Бранд? Если конечно, тебе не все равно, как она к тебе относится, а ведь она тебя возненавидит после этого.
Артур и сам этого боялся.
— Похоже, пока она ни о чем не догадывается.
— Еще бы, ты же так удачно увез ее с поля боя!
— Джек! Ты же сам велел мне это сделать!
Артур злился, потому что знал: Джек прав. Надо было с самого начала сказать Джолли правду насчет Маргарет. Но ведь тогда девушка и впрямь стала бы относиться к нему, мягко говоря, без симпатии, а вот этого Артуру и не хотелось. Честно говоря, он и сам не знал, чего бы ему хотелось от Джолли, но явно не ненависти и презрения.