– Черт бы тебя побрал! – Он спиной прижался к двери, невольно пытаясь подальше отодвинуться от этого существа, которое пялилось на него.
– Чейнз? – раздался громкий голос Гектора из трубки, когда она вдруг вырвалась из рук и повисла на серебристом толстом шнуре, а сам аппарат закачался. – Чейнз! Черт побери, что у тебя там творится?
– Хо! – выдохнул Джимми Чейнз, медленно выпрямляясь. Он подхватил трубку и сказал:
– Лошадь.
Настороженно, с опаской, Джимми посмотрел на животное, которое от его резкого движения и от звука голоса норовисто дернуло головой, потом вытянуло шею и снова ткнулось мордой в стекло.
– Бог ты мой, какой здоровенный сукин сын! – попытавшись изобразить подобие улыбки, Джимми пропел:
– Ты хорошая, хорошая лошадь. Иди домой. – Потом увидел поводья, накинутые на столб рядом с будкой. – Вот черт, кто-то привязал ее у меня под носом.
– Да ты хоть на минуту отцепишься от этой треклятой лошади? – загрохотало в трубке.
– Единственное, что спасает меня от этого паразита, небольшой кусок стекла, босс, так что трудно отцепиться. – Чейнз отвел глаза от крепкого мускулистого животного и уставился в бесконечные дали. – Черт, у них тут не только пальм, у них тут вообще ничего нет. Все такое бурое. А если в целом штате найдется хоть один дом выше двух этажей, я готов сожрать свою новую потрясную шляпу. Место тут отвратное.
– Хорошо, но послушай, что я тебе скажу.
Чейнз подумал: боссу, конечно, на все наплевать. Не он засел в этом Богом забытом месте.
– Ты только сделай дело, – скомандовал Гектор, – и мы в ту же минуту перекинем тебя домой.
– Обратно в рай, – размечтался Чейнз, – там я снова оденусь по-людски, а лошадь увижу только в загородке.
– Совершенно верно. Позаботься о Кейли и первым же рейсом вернешься к людям.
Джимми Чейнз улыбнулся, представив себе счастливый момент возвращения. Дом. Сочное голубое небо, зеленые пальмы и их темные контуры вечером на фоне кровавых закатов Майами. Неоновые огни и пастельные краски зданий. Парни, которые знают, что такое модно одеться. Кубинки с белыми-пребелыми зубами гордо вышагивают в ярких летних платьях. Мысль о доме наполнила его верой в себя.
– Это легко, босс, – сказал он Гектору. – Так что можешь заказывать мне билет на обратный рейс. Работа, считай, сделана.
Гектор Санчес аккуратно положил трубку на место и уселся поглубже в кресло. Потом потер разболевшиеся виски.
– Считай, сделана, – пробормотал он. От мысли, что наглый, глупый Джимми Чейнз один на свободе и рядом с ним нет руководителя, у Санчеса возникло ощущение, что ледяное копье чистого страха пронзило даже кишки. Считай, сделана. От этих слов в голове неприятно зашумело.