Осмотрев все и похвалив Жозефа, Юлиан велел ему запрягать. Он чуть не лопнул со смеха, когда к подъезду подкатил грязный фиакр, запряженный тощей лошадью. На козлах сидел Жозеф, одетый извозчиком.
— В каждом кармане кареты лежит по шестизарядному револьверу, — доложил он Юлиану. — На козлах точно также.
— Распорядись, чтобы в прочих экипажах было то же самое. А теперь вези меня в Пале-Рояль.
Внутри карета оказалась не только чистой, но даже изящной, тощая лошадь бежала со скоростью тысячного рысака.
Ровно в четверть пятого Юлиан вошел в кафе Ротонд. Народу было там много. За одним из столов одиноко сидел, углубленный в чтение «Тайме», какой-то господин. Юлиан прямо направился в его сторону.
— Стакан полынной и «Galignani», — громко сказал он официанту.
Читатель «Тайме» взглянул на него исподлобья. Юлиан вынул сигару и, увидя спички около читающего, спросил по-английски:
— Вы позволите?
— Сделайте одолжение, — отвечал тот на том же языке.
После этого оба углубились в чтение.
Минут десять прошли таким образом. Наконец, читатель «Тайме» бросил газету на стол, рассчитался с официантом и, молча поклонившись Юлиану, вышел из кафе.
Немного погодя, и Юлиан последовал его примеру. Выйдя в сад, он увидел незнакомца, спокойно прогуливавшегося по дорожкам и, по-видимому, наслаждавшегося природой. Юлиан пошел за ним.
Тот даже не обернулся.
Они вышли из Пале-Рояля и вошли во двор Фонтанов. Незнакомец повернул налево и, войдя в угловой дом, стал подниматься по лестнице. Юлиан не отставал от него, идя, впрочем, немного поодаль.
Он услыхал, как незнакомец поворачивал ключ в замке, и, поднявшись в четвертый этаж, увидел перед собою открытую дверь.
— Не забудьте запереть дверь! — крикнул по-английски громкий голос.
Юлиан вошел и очутился в просторной комнате, заставленной самой разнокалиберной мебелью. Тут была библиотека избранных книг, фортепьяно, различное оружие, коллекции палок, трубок, туалет из палисандрового дерева и т. п. Дорогие картины висели на стенах, великолепная люстра украшала потолок. Тяжелые драпри закрывали окна и дверь, ведущую, по-видимому, в другую комнату.
— Не сердитесь на меня за эту скучную прогулку, господин Иригойен! — радушно сказал хозяин этой странной квартиры.
— Я не только не сержусь, господин Фильмор, но счастлив убедиться, что вы не отучились остерегаться! — смеясь, ответил Юлиан.
— Остерегаться всегда следует, господин Иригойен.
— Давно вы в Париже?
— Давно! И часто сожалею о просторе наших милых саванн. Хорошее было времечко!
— Может быть!.. Но скажите, можем мы тут свободно переговорить?