— Будьте покойны. Меня считают за американца и никому в голову не приходит что-либо подозревать. Вы желаете говорить о Майоре?
— Да! Правда ли, что он в Париже?
— Уже два года, но вчера только я в этом окончательно убедился, встретив его нос к носу в Булонском лесу.
— Как? Это вы назвали его по имени? Зачем вы это сделали?
— Чтобы не сомневаться более. Эта старая штука: внезапно названный по имени человек, как бы он ни был обстрелян, невольно встрепенется и выдаст себя. Майор точно также попался. Хотя он и очень постарел, и обезображен новым шрамом на лице, тем не менее я его узнал.
— Позвольте, я не узнаю вашей обычной предусмотрительности! А что, если он также вас узнал?
— Я спокоен на этот счет. Когда мне донесли, что Майор в Париже, я сначала отказывался верить этому. Узнав недавно, что он каждое утро катается верхом в Булонском лесу, я решил проследить его и, наклеив бороду, надев парик и очки, отправился сам туда. Положительно невозможно, чтобы даже он догадался, кто его окликнул.
— Дай Бог!.. Скажите теперь, по-прежнему ли вы готовы оказать мне услугу?..
— Более, чем когда-либо, можете быть в этом уверены.
— Благодарю… Желаю и надеюсь, что мы с вами опять сойдемся.
— Без сомнения. Но позвольте мне сначала объясниться. Господин Иригойен, я вам обязан жизнью и достоянием… К слову сказать, у меня семьдесят тысяч годового дохода, сумма немалая для человека, прошедшего огонь и воду… Но, кроме этих благ, вы дали мне нечто более: вы возвратили мне самоуважение. Теперь я честный человек! В отношении вас — долг мой не оплачен. Плотью и кровью готов я помогать вам в борьбе против Майора. Но решение мое непоколебимо — никаких договоров, вроде заключенного в Мексике, не будет!
— Но, мне кажется…
— Не настаивайте! Помогая вам, я в то же время служу себе. Я поклялся отомстить Майору и сдержу клятву во что бы то ни стало!
— Если вы требуете…
— Да, требую! И в противном случае останусь нейтральным, что меня глубоко огорчит.
— Пусть будет по-вашему. Но позвольте мне пожать вам руку.
Они с чувством подали друг другу руки.
— А теперь, — весело продолжал Юлиан, — не можете ли вы что-нибудь мне сообщить?
— Ничего ранее вечера… Я только с сегодняшнего дня начал действовать. Все, что я могу сказать вам наверное, это то, что Калаверас также в Париже.
— Так я и знал!.. Кстати, уверены ли вы в вашем шпионе?
— Еще бы!.. Он также поклялся отомстить Майору… Да вы, впрочем, знаете его!
— Я? Кто же это?
— Себастьян, бывший матрос.
— Он не умер?
— Нет! Это длинная история. Но вот два года, как он следит за Майором.