Меткая Пуля не счел нужным отвечать на этот намек и хладнокровно продолжал курить, по временам искоса взглядывая на собеседника.
— У черноногих орлиный глаз, — продолжал Серый Медведь, — их зоркий взгляд видит все, что происходит в прерии.
Канадец утвердительно кивнул, однако и на этот раз ничего не ответил. Вождь продолжал:
— Серый Медведь увидел следы своих бледнолицых друзей, его сердце дрогнуло в груди от радости, поэтому он пришел.
Меткая Пуля медленно вынул чубук изо рта и, повернув голову к индейцу, пристально всматривался в него с минуту.
— Повторяю, что мой брат — дорогой гость, — сказал он наконец, — я знаю, что он великий вождь, и рад его видеть.
— О-о-а! — с тонкой улыбкой возразил индеец. — Так ли мой брат доволен моим присутствием, как говорит?
— Почему бы мне не быть довольным, вождь?
— Мой брат не простил черноногим, что они привязали его к столбу пыток.
Канадец презрительно пожал плечами и холодно ответил:
— Полноте, вождь, с какой стати мне не прощать вам или вашему племени? Война есть война. В чем мне упрекать вас? Вы хотели убить меня, я ушел от вас, мы квиты.
— Правду ли говорит Меткая Пуля, действительно ли он забыл про это? — спросил индеец с некоторым оживлением.
— Почему же нет? — спокойно ответил канадец. — Мой язык не раздвоен, мой рот произносит слова, исходящие из сердца; я не забыл тех пыток, каким вы подвергали меня, это было бы ложью, но я простил их.
— О-о-а! Мой брат великодушен.
— Нет, просто я хорошо знаком с индейскими обычаями, вот и все. Вы сделали не больше и не меньше того, что делают в подобном случае другие краснокожие. Могу ли я сердиться на вас за то, что вы поступили, как и должны были поступить?
Воцарилось молчание. Собеседники опять принялись курить.
И снова индеец заговорил первым.
— Так мой брат — друг? — спросил он.
— А вы, вождь? — вопросом на вопрос ответил канадец. Индеец встал и движением, исполненным величия, распахнул свой бизоновый плащ.
— Приходит ли враг таким образом? — ответил он просто. Канадец не мог сдержать жеста изумления. Черноногий не имел при себе никакого оружия; пояс его был пуст, даже ножа для скальпирования, этого оружия, с которым краснокожий неразлучен, и того при нем не оказалось. Меткая Пуля протянул ему руку.
— Вот вам моя рука, вождь, вы человек благородный. Теперь говорите, я вас слушаю. Не хотите ли выпить огненной воды?
— Огненная вода плохая советчица, — заметил вождь с улыбкой, — индейцы теряют от нее разум. Натах-Отан никогда не пьет ее.
— Ну, я вижу, что ошибался на ваш счет, вождь, это меня радует. Говорите же, мои уши открыты.