Этот грот, или, вернее сказать, подземелье, состояло из прохода в четыре фута ширины и в семь футов высоты и снабжалось воздухом через маленькие, почти невидимые отверстия в разных местах, так что в нем можно было свободно дышать. Пол его состоял из очень мелкого и рыхлого песка.
Охотники уже шли минут двадцать этим проходом, соединявшимся с множеством разных галерей, которые, как казалось, направлялись на громадные расстояния под землей, когда, наконец, они вышли на свежий воздух и очутились на дне обширной площадки, образовавшейся между громадными скалами, которые, возвышаясь на необъятную вышину, окружали ее со всех сторон.
Здесь нельзя было найти клочка травы, и ни один кустарник не произрастал в этой пустыне. Неровный пол этой площадки был покрыт глыбами кварца, который своим тусклым цветом походил на гуммигут; этот пол — эти глыбы кварца были не что иное, как золото, а эта воронкообразная площадка, затерявшаяся между скалистыми горами, была попросту одной из самых богатых американских россыпей золота.
Наступала ночь и одевала своим темным покровом эти неизмеримые богатства, собранные здесь в продолжение целых веков и которые, вероятно, в продолжение целых веков останутся здесь же, не тронутые рукой человека.
Охотники, не уменьшая своих поспешных шагов, с полным равнодушием попирали своими ногами это золото — причину стольких преступлений и стольких геройских дел.
Перейдя через эту россыпь, они снова вошли в другое подземелье и, пройдя мимо двух или трех галерей, достигли входа в грот, в конце которого находилось широкое отверстие, через которое можно было увидеть небо, усеянное блестящими звездами.
Посередине этого грота сидел на шкуре бизона какой-то человек и усердно жарил на горячих угольях большие куски мяса лани, которые он посыпал солью и перцем, не забывая в то же время наблюдать за печением груды картофеля, зарытого в золу.
Шаги пришедших нисколько не возбудили его любопытства.
Эта беспечная личность была не кто иной, как канадский охотник Добрый Дух, о котором Валентин с Курумиллой уже говорили.
Добрый Дух был большой весельчак лет сорока — худой как спичка, хотя мускулы казались выделанными из железа. Он был кирпичного цвета с рыжеватыми волосами и одарен одной из тех улыбающихся добродушных физиономий, которые с первого раза невольно располагают в свою пользу.
Может быть, благодаря этой-то физиономии и беспечному характеру его и прозвали Добрым Духом, под каким именем он был вообще известен всем.
В нескольких шагах от входа в грот на пуке сухих листьев лежал еще человек, одетый в костюм искателей золота.