Кэтлин Маккорд чувствовала себя беспомощной.
Что делать, когда жена твоего сводного брата ревет как корова и, когда ты спрашиваешь ее, в чем дело, она молчит и продолжает реветь. Ты тащишь ее в дом и снова задаешь вопрос, а она ревет, сморкается и говорит, что это аллергия.
Кэтлин не верила. Аллергия не вызывает на лице женщины столько отчаяния. Что ж, если Натали так хочет, чтобы она в это поверила, она сделает вид, что проглотила ее ложь, и подождет того момента, когда сможет поймать Коннора и выяснить, как он умудрился сделать свою жену такой несчастной.
И тогда Кэтлин улыбнулась, согласилась, что аллергия — вещь ужасная, и плавно перевела тему на смешные ситуации, с которыми она столкнулась в процессе подготовки ко дню рождения.
— День рождения? — Натали выглядела ошеломленной.
— Да. А что? — пожала плечами Кэтлин. Хотя, может, ты и права. Это, скорее, двухдневный фестиваль, а не…
— День рождения? — прервала ее Натали, и в ее глазах вспыхнул гнев. — Так вот, значит, что случилось с Джонасом? Он отмечает свой день рождения?
— Да, — удивленно сказала Кэтлин. — Восемьдесят пятый.
Неужели Натали не знала?
— Ох, какая же он свинья, — пробормотала Натали. — Лживый, подлый, ничтожный…
— Абсолютно точная характеристика моего отчима, — сказала Кэтлин, садясь рядом с Натали на кровать. — Но мне кажется, что речь не о нем? — Она неуверенно улыбнулась.
— Коннор, — продолжала бормотать Натали. — Эгоистичный, самонадеянный, жалкий…
— Он не сказал тебе о дне рождения?
— Нет, — тихо ответила Натали, мысленно разрабатывая план убийства своего почти бывшего. — Ни слова.
Кэтлин благоразумно промолчала. Устраивать пляски на минном поле ни к чему.
— И, насколько я догадываюсь, намечается не тихий семейный ужин? — спросила Натали.
— Ты правильно догадываешься, — ответила Кэтлин.
Натали встала и подошла к зеркалу. Из него смотрела на нее женщина в помятом костюме и с красным, как у клоуна, носом.
— Похоже, мне придется появиться на празднике в этом наряде, который выглядит так, будто его жевала корова.
— О, это не проблема, — быстро сказала Кэтлин. — Ты знаешь мой вкус: джинсы, ботинки, футболки. Так вот. Джонас, подозревая, что я могу нарисоваться на вечеринке в одежде ковбоя, заказал для меня кучу коробок от Неймана Маркуса со всякой ерундой. Уверена, что у нас почти один размер.
— Так, Кэти, а теперь расскажи, как все это будет проходить.
Кэтлин вздохнула, скрестила ноги, обутые в ботинки, сложила на груди руки.
— В семь тридцать — коктейль, — сказала она. В девять — ужин, потом танцы на террасе и в полночь — фейерверк.