— Давно ли исчез Малик?
— Курирующий его агент ездил к нему два дня назад. И не нашел. Он, видимо, смылся еще до этого, но мы полагаем, что он все еще в Шарлоттсвиле, Вирджиния, где был адаптирован.
— Почему ты думаешь, что он все еще там?
— Так мне подсказывает интуиция, — осторожно сказал Грегус. — ЦОПП держит под контролем его паспорт, поэтому он не мог выехать из страны.
— Кому ты пудришь мозги? Ему ничего не стоило купить фальшивый паспорт у своих дружков из русской мафии. Он был с ними повязан еще в Москве, а они бегут в Нью-Йорк, как крысы с тонущего корабля.
— Чтобы выправить фальшивые документы, требуется время. К тому же ты льешь воду на мою мельницу; поэтому-то мы и должны его отыскать.
— Я не могу выйти против Малика с голыми руками, — сказал Калли. — Мне нужна девятимиллиметровая пушка и наплечная кобура.
— Она будет лежать в кейсе, вместе с деньгами, — пообещал Грегус. Виновато посмотрел в глаза Калли и добавил: — Мы с тобой заключаем контракт на одну операцию, Майк. Как бы некоторые из нас ни хотели, чтобы ты вернулся в Управление, к сожалению, это невозможно.
— Да у меня и в мыслях такого не может быть — вернуться, — усмехнулся Калли. — Я берусь за это не ради себя.
— Стало быть, заметано?
Калли кивнул.
— А как насчет дома? Мой адвокат прилагал все усилия, чтобы он остался за мной, пока я не выйду и не стану вновь на ноги. Но он выдохся, как только у меня кончились деньги. Уже пару месяцев этот чертов крючкотвор не дает о себе знать.
Грегус опустил глаза.
— Извини. Прежде чем прийти к тебе, я проверил. Налоговая служба опечатала дом. Через несколько дней его продадут с аукциона.
— А вся обстановка... мой автомобиль, мотоцикл?
— Они наложили лапу на все.
Калли кивнул головой, показывая, что смиряется с этим.
— Если ты хоть в чем-нибудь лжешь, Лу, считай, что наша сделка расторгнута.
— Договорились.
— Значит, завтра утром?
— Завтра утром, — подтвердил Грегус, протягивая через стол руку.
Калли поколебался, но все же пожал ее.
Внимание Грегуса привлек здоровенный, могучего сложения заключенный, только что вошедший в комнату. Его закатанные рукава открывали сплошь покрытые тюремной татуировкой предплечья. По обеим сторонам его шеи красовались небольшие свастики.
— Страшное место — тюрьма.
— А знаешь, что самое страшное? — спросил Калли. — Что рано или поздно большинство этих людей очутятся на свободе.
— Утешительная мысль, — сказал Грегус, вставая. Перед тем как уйти, он повернулся к Калли. — Извини за непрошенное вмешательство, но я иногда ездил посмотреть на Дженни.
Калли весь напрягся, нахмурился.