— Я любил ее, — повторил он, — хотя и не уверен, что это была любовь того рода, из-за которой стоит жениться. Но что я знал тогда о любви… Мальчишка! — Дев устремил на нее пристальный взгляд, и Мэг почувствовала холодок, от волнения кончики пальцев у нее онемели. — Я думаю, что мы оба понимали, что в чем-то… ошибаемся, но страсть подхватила нас, и мы решили, что пусть так все будет. Нас обоих это устраивало.
На какое-то мгновение в его глазах мелькнуло старое выражение усталости. Когда он продолжил, голос его звучал хрипловато, будто каждое слово ему приходилось выдавливать из себя.
— Мне кажется, я чувствовал, что нам следовало бы остаться друзьями. К тому времени, когда я понял, что между нами утрачено доверие, было уже поздно…
— С тех пор как я узнала о ее болезни, — мягко сказала Мэган, — я старалась представить, что это было для тебя.
— Ты не можешь этого представить. Я думаю, что никто не может. Это был ад. Я приходил в госпиталь каждый день и проводил там по много часов. Я пытался еще удержать на плаву свое дело, не имея возможности взяться за более денежные работы, они отнимали больше времени.
— Ты не мог ее покинуть?
Дев пригладил рукой взъерошенные ветром волосы.
— Да. Те работы, за которые больше всего платили, были и самыми отдаленными. Я отказался от возможности заработать хорошие деньги, потому что для этого нужно было отправляться в Аравию, на Аляску, в Южную Америку. Но я не мог бросить Элизабет. А гора счетов все росла и росла. Я все глубже увязал в трясине. — Он вздохнул. — Джефф пытался приободрить меня и помогал чем мог. Но я не видел выхода из тупика.
Мэган вспомнила все, как будто это было вчера. Утомленные глаза, морщинки отчаяния, состарившие слишком молодое для них лицо, ощущение, что он непрерывно борется сам с собой.
Он попытался поймать ее взгляд.
— И тут я нашел то, что сохранило мне разум. Нечто, что дало мне силу выстоять, хотя я уже думал, что остается только покончить со всем разом. Я встретил тебя, Мэг. Ты стала тем единственным, что помогло мне устоять в этой жизни.
— Господи, почему ты не рассказал мне все это раньше! — вырвалось у нее.
— Я боялся тебя потерять. Я так нуждался в тебе. Понимаю, что это звучит эгоистично, но ты заставила меня почувствовать себя более уверенно, ты дала мне смысл жизни.
— О Дев, как только ты мог подумать…
— Потому что все, кого я знал, смотрели на меня как на неудачника, как на человека, которому они должны помогать из жалости, но им это вовсе не нравилось, так как причиняло беспокойство. Страдала Бетти, но жалели все меня. — Его густые ресницы дрожали, когда, опустив глаза, он смотрел на песок. — Я стал эгоистичен, откровенным эгоистом. В результате я причинил страдания единственному человеку, который дал мне силу выстоять… Я не должен был делать этого… Но даже тогда я ничего не мог… Только сидеть и ждать. Именно это я и делал.