— Конечно, ему лучше вернуться в госпиталь, — сказала она отцу, когда Дева привезли к ним в дом, — но…
— Я понимаю, — ответил Спенсер. — Давай вызовем врача, тогда будет ясно, что нам делать с этим скандалистом.
Врач, который приехал через двадцать минут, внимательно осмотрел Дева, успокоил их и прописал ему полный покой.
Мэган уложила Дева в постель со всей нежностью преданной любовницы и отказалась отойти от него. Отец пожал плечами, но ничего не сказал.
Спустя некоторое время сенатор заглянул к дочери, чтобы узнать, как дела. Посмотрев на часы, она изумилась, что уже далеко за полдень. Прошло несколько часов с того момента, когда они с отцом почти внесли еле державшегося на ногах Дева в эту комнату. Она встала и потянулась, чтобы размять затекшие мышцы. Когда Мэган снова шагнула к креслу, отец неожиданно обнял ее.
— Ты все еще любишь его, не так ли, малышка? — Мэг подняла голову и посмотрела в глаза отца.
— Да, — ответила она без колебаний. Харлан улыбнулся.
— Знаешь, может быть, это прозвучит и не по-отцовски, но, мне кажется, я рад. Я очень беспокоился за тебя, боялся, что ты никогда не найдешь человека, который извлек бы тебя из раковины, в которую ты забилась.
Он взглянул на Дева, потом обнял ее за плечи.
— Я никогда не думал, что прощу мужчину, который тебя обидел… Но Дев — хороший человек, несмотря на то, что произошло между вами. Знаешь, Мэган, надо иметь завидное мужество, чтобы встать на пути Фрэнка.
— Ты прав, — тихо произнесла Мэган.
Отец и в самом деле необыкновенный человек, подумала она. Он был для нее одновременно и отцом и матерью с тех пор, как ей исполнилось пятнадцать, и научился справляться с причудами девочки-подростка с той же уверенностью, с какой участвовал в политических схватках. И если он бывал порой с ней чересчур строг, то лишь потому, что любил ее. Грехи других родителей, о которых она слышала, были куда хуже, чем его порой излишняя заботливость.
Услышав свое имя, Мэг повернулась и, быстро подойдя к кровати, присела на краешек.
— Я здесь, любимый.
Дев обвел затуманенным взором комнату и поразился, увидев ее отца.
— Где?..
— В моем доме.
Он прикрыл глаза и шевельнул головой. При этом движении лицо исказила гримаса боли. Он поднял руку, дотронулся до повязки на голове, а потом бессильно опустил руку.
— Расслабься, — попросила она. — Ты нуждаешься в отдыхе, Дев.
Он широко раскрыл глаза.
— Мейсон?
— Он под стражей, — сказал Харлан. — Ему предстоит дать объяснения по поводу своих дел. — Он покачал головой. — Я не сомневаюсь в тебе, сынок. Я теперь понял, что Фрэнк не так прост, как казался. Думаю, что я на самом деле не хотел многого видеть. Поражаюсь, какими слепыми можем мы быть, когда дело касается наших друзей и близких.