Румянец на щеках Филиппа из алого стал багровым.
– Это клевета! – вскричал он вне себя.
– Замолчи, безмозглый! – вмешался епископ. – Мальчишка! Слушай, что говорит тебе наш гость, умудренный опытом и познаниями.
Завороженный его властным голосом, Филипп, вскочивший было, снова опустился на стул.
– Прости, Филипп, – умильно произнес императорский астролог, – прости, что, явив тебе истину, невольно осквернил чистоту твоих помыслов. Но ты непременно должен быть предуведомлен о кознях этого колдуна.
– Рассказывайте, сударь, – обратился епископ к Камерариусу, устремив на брата пронизывающий взор. Ярость его прошла; он удобно расположился в кресле и приготовился слушать.
– Все дело в том, что старый негодяй, только что. покинувший этот дом, получил от сатаны волшебную способность превращаться в прекрасную девицу. Она, введя в заблуждение свою жертву, расточает обманутому бесчисленные нежности и обыкновенно без труда склоняет его к соитию. Но… я, право, не знаю, какими словами изъяснить вам дальнейшее, не оскорбив ваш слух. Когда влюбленный юноша уже вполне готов вступить в обладание вожделенными благами, красавица просит из уважения к ее непорочности совершить сие вторжение, так сказать, не с парадного крыльца, а с черного хода, как водится у тех, кто предается содомскому греху. Когда же юноша достигает предела своих желаний, он с несказанным изумлением обнаруживает, что держит в объятиях не прелестную девушку, но мерзопакостного старика.
– Да, что-то подобное слышать приходилось и мне, – мрачно заметил Мориц.
– Но это просто невероятно! – еле слышно произнес Филипп. Лицо его пылало. Он подался вперед всем телом и спросил: – И вы полагаете, что Даниэль пал жертвой этой волшбы?
– В этом нет никакого сомнения, – поник головой Камерариус.
– Но как же наш Даниэль, столь падкий до услад плоти, столь ревностно пекущийся о своей мужественности, распознав обман, не прогнал Фауста, а, напротив, поддерживает с ним тесную дружбу? – с надеждой спросил Филипп.
– Не всегда выявляется эта ужасная правда! – зловеще изрек Камерариус, воздев указательный палец. – Иногда колдуну удается сбить несчастных с толку, объявив им, что обладает даром вызывать дьяволицу Лилит, которая известна не только красотой, но и пристрастием к упомянутому мной способу любви. Семь раз дано Фаусту обморочить каждую из его жертв, которые на восьмой покоряются его желаниям и меняются с ним местами…
– Вот ужас-то! Я побегу предупредить Штевара!
– Даже и не думай! – властно остановил его Камерариус. – Ты не наделен знаниями, необходимыми для того, чтобы разоблачить негодяя. У меня же их – в избытке, и даю честное слово, что завтра в первом часу пополудни я прибуду в замок Штевара и вырву Даниэля из когтей этого приспешника сатаны, столь же коварного, сколь и распутного.