Капитан взглянул, куда показывал рукой пилот, и увидел, что от острова к ним несутся три военные надувные лодки с подвесными моторами, в которых сидят ощетинившиеся оружием солдаты. А из-за скалистого берега раздался рокот винтов, и в небо медленно поднялся новенький, сверкающий краской боевой вертолет.
— Как бы нам случайно их не испугать, — крикнул Хэнк летчику, достал браунинг из-за пояса, взял его за ствол и высоко поднял над головой, демонстрируя свои мирные намерения…
Фрост выпрыгнул из пенистого прибоя, набрав в свои дорогие итальянские туфли песка и воды. Рядом, из одной лодки, доносился треск радиостанции. Вертолет улетел еще раньше. К острову с капитаном возвратились две лодки, а одна осталась на всякий случай рядом с гидропланом.
Хэнк остановился и повернулся к одному из солдат, вооруженному, как и все, автоматом “узи”. Он кивнул на его оружие и пошутил:
— Ты знаешь, мне начинает казаться, что эти автоматы размножаются, как кролики.
— Это хорошее оружие.
— Да, я знаю. Закурить-то мне хоть можно?
— Ладно, курите.
Только через несколько минут радисту удалось выйти на связь, и после долгих переговоров он сказал что-то старшему группы. Тот подошел к Фросту и вручил ему его пистолет.
— Ваша личность установлена. Все в порядке. Следуйте за нами.
Теперь Фрост понял, что это был запах, который он почувствовал еще тогда, когда самолет только приводнился у острова. Это был аромат апельсиновых садов, раскинувшихся в зеленой долине острова. Он стоял и смотрел на них с обширной веранды в ожидании Никоса Калантоса.
Остров Хиос, насколько мог вспомнить капитан, когда-то славился производством ароматических масел для ближневосточных гаремов.
— Говорят, что именно на этом острове родился Гомер, — раздался за его спиной голос. Капитан обернулся:
— Гомер? Какой такой Гомер? Никос Калантос улыбнулся.
— Надеюсь, ты шутишь. Кто же не знает великого Гомера…
— Конечно, шучу, — засмеялся Хэнк. — Если не ошибаюсь, Хиос даже изображен на одной из картин Делакруа.
— Да, она посвящена войне 1822 года. Значит, это ты спас моего друга Махмеда Аджу?
— Я его тоже считаю своим другом.
— Хотел бы предложить чего-нибудь выпить. Как насчет узо?
— Не хочу показаться нескромным, но я все-таки предпочел бы виски, если позволите.
Грек серьезно кивнул, хлопнул в ладоши и что-то сказал появившейся женщине с головой, покрытой темным платком. Та бесшумно исчезла.
— Махмед рассказывал как-то мне о тебе. Ты работал вместе с той женщиной-полицейским…
— Она спасла вашего ребенка. Ее звали Джулия…