Хорошо, что поле оказалось старым, подумал Фрост. Если у ребяток не достало хитрости обновить кой-какие участки, задача сделается гораздо легче.
Но, дьявольщина, что же здесь за мины? Какова их чувствительность, черт побери? С бесконечной осторожностью Фрост начал орудовать герберовским клинком, чувствуя, что скоро мышцы начнет сводить судорогами: ни малейшего лишнего движения капитан делать не решался.
Он почувствовал, что нержавеющее острие тихо ткнулось в металлический корпус, и застыл. Потом извлек нож и ввел его немного правее, затем вонзил чуть левее, определяя точные размеры смертоносной стальной коробочки.
Поглядел на часы.
Миновало уже десять минут. Он выбивался из намеченного прежде расписания.
Наконец, мина предстала Фросту во всей красе — точней, во всем своем уродстве. Наемник осторожно приподнял ее на четверть дюйма, рискуя взлететь на воздух, но будучи вынужден удостовериться в отсутствии натяжной проволоки. Проводить саперные работы сообразно простейшим правилам осторожности было некогда. Оставалось уповать на удачу, и Фрост, невольно зажмурясь, провел клинком под нижней частью мины.
Лезвие наткнулось на преграду.
Проволока наличествовала.
Фрост потихоньку опустил мину в ямку, отер лоб тыльной стороной кисти. Лег на бок и пополз мимо, оставляя не поддающееся обезвреживанию взрывное устройство позади.
Следующая крохотная вмятинка располагалась примерно в двух шагах от первой.
Именно там, где и ждал увидеть ее капитан.
Мины закладывались в шахматном порядке, но не точном, очевидном любому сколько-нибудь разумному человеку, а приблизительном — с частыми неожиданными отклонениями, скоплениями, зияниями. В приблизительном шахматном порядке, вынуждавшем солдата преодолевать подобную преграду самым ненавистным способом — на локтях и коленях.
Ничего иного Фросту не оставалось.
Мины были противопехотными — все без исключения. Фрост высматривал вмятины, щупал, определял, продолжал упорно ползти. До противоположной кромки поля оставалось не более десятка ярдов.
И тут наемник замер.
Мин больше не замечалось.
Это значило, что ближнюю к базе оконечность минного поля могли обновить, и ничего хорошего подобное усердие канадцев не сулило. Это значило, что именно здесь могло возникнуть зияние — тем лучше…
Это значило, что, разнообразия ради, хитроумцы из ВВС могли позабавиться и обеспечить хотя бы узкую полоску земли минами другого типа, заложенными глубже, срабатывающими иначе.
Это значило…
Это могло значить все, что угодно.
Фрост прочел короткую молитву, поглядел на часы и пополз вперед, буквально исследуя каждый квадратный дюйм почвы.