Последние десять ярдов заняли у наемника двадцать минут.
И, как выяснилось, он преодолел всего-навсего участок зияния…
Впереди тянулась еще одна лесополоса, за которой уже угадывались очертания далеких построек.
Новый знак — точная копия предыдущего — возник над головою Фроста. Капитан с трудом встал на колени, охая, разогнулся, поднялся на ноги. Обошел столбик.
ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ. ПОВЕРНИТЕ НАЗАД. МИННОЕ ПОЛЕ.
Чего-чего, а поворачивать назад Фросту не хотелось. Он помедлил секунду, затем оскалился, расстегнул змейку измызганных, перепачканных армейских брюк и с чувством помочился на предупредительный знак.
Через десять минут чудо-бомбардировщику “Нетопырь” надлежало подняться в воздух.
База тоже в точности совпадала с описанием, которым снабдил Фроста О’Хара. Принцип авианосца. Над землей виднелась только вышка управления. Неподалеку тянулась бетонированная взлетная полоса.
Все остальные сооружения, имевшие касательство к полетам и обслуживанию, — ангары, вычислительные центры, топливные склады — были глубоко и надежно упрятаны под землей, в безопасной глубине.
Вместе с авиабазой Фрост увидел и тех, кто хранил ее от неприятельских посягательств. Присутствие часовых не вызвало у наемника ни малейшего восторга. Фрост поспешно кинулся наземь и со всевозможной осторожностью отполз поглубже в лесную посадку. Отсюда ему тоже было видно пресловутый самолет.
По крайней мере, капитан Генри Фрост предположил — и не без разумного основания, — что машина, смахивающая на истребитель-переросток, и была “Нетопырем”, который вызвал у многих нездоровый интерес.
Фрост прополз по лесополосе немного левее, примостился за довольно густым, хотя и облетевшим почти дочиста, кустом, вынул из футляра бинокль.
Он вспомнил, как еще в Африке, на границе Нугумбве, Элизабет спросила, зачем одноглазому человеку бинокль, ежели можно с успехом применять подзорную трубу, для одного глаза предназначенную, и куда более могучую. Тогда Фрост, по обыкновению, отшутился, но теперь подумал, что и впрямь, при нынешних обстоятельствах, телескоп отнюдь не помешал бы.
Не следовало думать об этом. Фрост ощутил острый прилив тоски. Где-то сейчас Элизабет, в чьих лапах?
Жива ли вообще?
Об этом думать не следовало.
Фрост вгляделся пристальнее и принялся лихорадочно размышлять.