Он вопросительно посмотрел на нее и девушка рассмеялась.
— Хэнк Фрост… Вы такой смешной.
— Но вот вы сразу меня и раскрыли, — съязвил капитан.
— Почему вы все время шутите?
— А что бы вы делали на моем месте?
Марина задумалась и перевела взгляд на окно веранды, за которым шел дождь.
— Не знаю. Вы любите дождь?
— Это зависит от того, смотрю ли я на него, марширую или сплю под ним.
— А вам хотелось бы выйти сейчас туда, под ливень, и чтобы теплая вода стекала по телу и обнимала, словно руки любящего человека? Вам хотелось бы этого?
— Ну и вопросики, — прошептал Фрост, поставил стакан на стол из красного дерева и взял девушку за руку. — А чем вы живете?
— Зачем вам это знать, капитан?
Хэнк вздохнул и попытался обнять девушку, но она выскользнула и подбежала к большой стеклянной двери, ведущей на веранду, распахнула ее и в библиотеку ворвались косые потоки ливня. Фрост недоуменно пожал плечами и тоже вышел на веранду. Марина стояла у резных перил и смотрела на молнии, вспыхивающие одна за другой над озером. Волосы ее успели уже намокнуть и капли стекали по лбу, щекам и губам.
— Вы любили гулять под дождем, когда были ребенком? — повернувшись, спросила девушка.
Он подошел к ней, положил руки на талию и привлек к себе.
— Нет, — Хэнк прикоснулся к ее подбородку, нагнулся и поцеловал ее.
— Я совсем не это имела в виду, — отшатнулась от него Марина, переводя дыхание.
Эта картина напомнила Фросту какой-то фильм пятидесятых годов. Ветер шумит в кронах деревьев, ливень хлещет по веранде, где при свете молний стоит девушка в промокшем платье, прилипшем к ее молодому телу и повторяющем каждый изгиб фигуры, ничего не скрывая.
Капитан отбросил мокрые пряди с лица Марины и обнял ее, уже не обращая внимания на ливень.
— Что вы делаете? Почему вы на меня так смотрите?
Она хотела еще что-то сказать, но Фрост прижал палец к ее пухлым мокрым губам и прошептал:
— Помолчи…
…Он проснулся рано утром, когда первые лучи солнца только начали пробиваться сквозь венецианские жалюзи его комнаты. Хэнк прикрыл глаз от яркого света и подумал с горечью о том, что теперь он проклят дважды. Рядом на постели разметалась во сне Марина, дочь президента. Фрост посмотрел на циферблат — через четыре часа во дворец возвратится президент, с женой и дочерью которого он спит по очереди. Но он посмотрел на девушку, на ее темные влажные волосы, разбросанные по белоснежной наволочке, на дрожащие под утренними лучами солнца ресницы — и угрызения совести оставили его. Хэнк наклонился, поцеловал ее и она, выгнувшись, словно маленький зверек, не раскрывая глаз, обвила руки вокруг его шеи в страстном поцелуе.