— Вьетнам.
— А что ты там делал?
Керни посмотрел на свои босые ноги.
— Служил в разведке. Спецотряд.
— Значит, тебе приходилось проводить рейды по тылам противника? И там ты тоже убивал людей. Сколько ты всего убил, Тэд?
— Чего? А на какой хрен…
— Я задал вопрос. Сколько?
— Пятьдесят два.
— Каким образом?
— Но шеф…
— Каким образом?
— Да по-разному. Стрелял, резал глотки, и все такое. Кто там их считал, этих азиатов?
— Хорошо. А теперь скажи мне. Тэд, ты не догадываешься, почему я живу здесь с таким комфортом, почему у меня есть оружие, а власти не пытаются его конфисковать, почему я обладаю, по сути, неограниченными денежными средствами и могу влиять буквально на все в этой стране?
Керни посмотрел на океан и вновь повернул голову.
— Ну, я так прикидывал себе, что вы наркотой занимаетесь.
— Да, часть моих доходов поступает от торговли наркотиками, — кивнул Борзой. — Но лишь малая часть.
— Но тогда с каких…
Керни не закончил вопрос.
— Видишь ли, Тэд, я занимаю очень важный пост в организации, называемой «Фронтом Освобождения Северной Америки».
— Так они ж коммуняки, что, нет?
Борзой рассмеялся.
— Ну, какая разница? Я ведь предлагаю тебе больше денег и власти, чем тебе могло когда-то присниться.
Керни подумал, что психов с манией величия нельзя выпускать из-под контроля. Это непредсказуемая публика.
Можно, например, объединить их в какой-то союз, где они выступали бы друг перед другом, наслаждаясь собственным красноречием. Ведь, в сущности, мысли и речи таких людей очень схожи по стилю и выражают те же самые идеи и воззрения.
И если отбросить национальные особенности и специфику момента, то Адольф Гитлер, Иосиф Сталин и аятолла Хомейни покажутся слушателю просто близнецами-братьями.
Теперь вот в эту компанию решил затесаться и Дмитрий Борзой.
Она сидела на кушетке и перечитывала какой-то старый журнал, не очень вникая в смысл слов.
Лилли Тубирс вздохнула, отложила журнал, убрала коврик, который укутывал ее ноги, и встала. Поправила свою длинную юбку.
Часы на комоде, над которым висело ружье Мэтью Хокена, ясно показывали, что давно уже пора заняться приготовлением обеда. Но в отсутствии Уиздома, который гостил у сестры, и Мэтью, который уехал в горы по просьбе ее брата, возня на кухне не доставляла Лилли никакого удовольствия. Поэтому она и не обращала внимания на время.
Она пересекла комнату, вытащила из буфета бутылку портвейна и налила себе стаканчик. Вина оставалось еще больше половины.
Женщина сделала глоток и почувствовала, как живительная влага течет по пищеводу и теплой волной окатывает желудок. Хорошо…