Рванув поводья, Леддравор увернулся, но осколки все же попали ему в лицо, потекла кровь. Принц охнул от неожиданности, но тут же уверенно вернул синерога на прежний курс, спеша восстановить утраченные позиции.
Не отрывая взгляда от Леддравора и понимая, что правила поединка изменились, Толлер снова зажег горелку. Поскольку Чаккел с семейством покинул корабль, он стал легче и уже давно стремился вверх, но из-за инерции многих тонн газа баллон реагировал невыносимо медленно. Однако Толлер поддерживал горение, и под оглушающий рев гондола начала отрываться от травы. Леддравор уже скакал рядом, приподнявшись в стременах, и глаза его безумно сверкали с окровавленной маски.
«Неужели он настолько вышел из себя, что попытается прыгнуть в гондолу? – подумал Толлер. – Неужели он хочет напороться на мой меч?»
В следующую секунду Толлер осознал, что Джесалла прокралась у него за спиной ко второй пушке. Леддравор тоже увидел это, отвел руку и метнул меч.
Толлер крикнул, чтобы предупредить Джесаллу, но Леддравор целился не в нее. Меч описал высокую дугу и по самую рукоятку вонзился в нижнюю секцию баллона. Ткань разошлась, а меч, кувыркаясь, полетел в траву. Осадив синерога, Леддравор спрыгнул, подобрал черное лезвие, а затем снова вскочил в седло и пришпорил скакуна. Но теперь он не спешил догнать корабль, видимо, решив пасти добычу на расстоянии. Джесалла выстрелила из второй пушки; снаряд, не долетев до Леддравора, зарылся в траву. Принц в ответ учтиво помахал рукой.
Продолжая жечь горелку, Толлер посмотрел наверх. Он увидел, что разрыв в лакированной льняной ткани пробежал по всей длине панели, а края его вывернулись, извергая невидимый газ; но корабль все-таки получил толчок, направленный вверх, и по инерции продолжал подниматься.
Толлер вздрогнул: совсем рядом раздались резкие крики. Он обернулся и понял, что, пока отвлекался, гондолу несло прямо на беспорядочную группу солдат. Она проплыла всего в нескольких футах над их головами, и вояки припустились за ней, подпрыгивая и стараясь ухватиться за выступ.
Лица солдат выражали не враждебность, а тревогу, поэтому Толлер решил, что они весьма смутно представляют себе происходящее. Он молился, чтобы не пришлось драться с ними, и продолжал вдувать газ в баллон; корабль медленно и мучительно набирал высоту.
– Корабль может лететь? – Джесалла подошла близко и кричала, чтобы Толлер услышал ее за ревом горелки. – Это безопасно?
– Может… кое-как. – На второй вопрос Толлер отвечать не стал. – Зачем ты это сделала, Джесалла?
– Ты знаешь. – Нет.