Исповедь грешницы, или Двое на краю бездны (Шилова) - страница 23

— Но ты же сама сказала, что я должен что-то делать… Наверно, я просто сбил его с ног. Давай приведем его в чувство и сунем ему побольше денег в целях компенсации за моральный ущерб.

— Давай. Я еще таких упертых турков никогда в жизни не видала.

Добежав до лежащего на траве турка, Роман сел на корточки и попробовал привести его в чувство.

— Эй, дружище, вставай. Не дури. Ты у нас прямо шутник какой-то. И откуда ты взялся на нашу голову? На кой тебе на пароме не сиделось? Мы бы и сами приплыли. Подумаешь, задержались немного.

С кем не бывает…

Неожиданно Роман резко замолчал, поднял лежащий рядом с турком кровавый камень и дрожащим голосом произнес:

— Бог мой… Кровь…

— Кровь, — сказала я то же самое и тяжело задышала.

Сперва я ничего не подумала, наверно, просто не успела, но, когда Роман перевернул турка лицом вверх, моему взору предстала действительно страшная картина, я издала пронзительный крик. Глаза турка были открыты и.., смотрели куда-то вдаль.

В них не было жизни. Черт побери, в них совершенно не было жизни. Они смотрели мимо меня, и было нетрудно догадаться, что эти глаза вообще ничего не видели. Ничего… А из его виска текла кровь, такой тоненькой алой струйкой, напоминающей цвет алой гуаши…

— Ты попал ему прямо в висок! — Я и сама не знаю, почему я стала кричать. — Камень попал именно в висок! Ну почему?! Почему он попал не в шею, не в спину, а именно в висок?! Почему?! Почему именно в голову?!

— Я и сам не знаю, как это произошло… — Голос Романа заметно дрожал. — Это произошло случайно. Я не хотел. Ты веришь, что я не хотел? Я просто кинул в него камень, и все… Я и не думал попасть в голову. Я хотел просто сбить его с ног. Я хотел его остановить…

Роман побледнел еще больше и, взяв турка за руку, попытался нащупать пульс.

— Ну что? — я по-прежнему не теряла надежды.

— Ничего.

— Что — ничего?

— Вообще ничего.

— Ты хочешь сказать, что он мертв?

— У него нет пульса.

Я старалась хоть как-то осмыслить эту страшную ситуацию, в которую мы так нелепо попали, но у меня ничего не получалось.

— Ром, ты не ответил на мой вопрос. Он мертв?

— Ева, а как ты сама думаешь? Если у человека нет пульса, он мертв или жив?

— Мертв… — словно в тумане, произнесла я.

— Ну а что тогда спрашиваешь…

— Господи, кошмар-то какой….

Роман еще раз обследовал турка на предмет хоть какой-нибудь искорки, напоминающей жизнь, но и это не принесло должного результата.

— Он мертв, — сделал окончательное заключение Роман и ударил кулаком по стоящему рядом дереву. — Вот черт! Вот попали!

Я еще сохраняла остатки спокойствия, но уже не могла мыслить трезво. Я плохо представляла себе, что именно должна делать в данный момент: начать рыдать, орать, биться в истерике или обвинять во всех смертных грехах своего любимого… Я страшно испугалась за себя, за Романа и за то, что с нами будет дальше. А еще там, на пароме, остался мой муж, который уже, наверно, рвет и мечет, а может быть, уже сам догадался о моей такой чересчур наглой и откровенной измене. Двое уплыли в одной лодке на берег и не возвращаются долгое время Только идиот не догадается, чем мы занимались на берегу. А мои муж далеко не идиот и никогда им не был. Это я сделала его идиотом, когда стала откровенно изменять прямо у него под носом.