— А что ты вообще знаешь? — громко прокричал Роман, так, что отдыхающие за столиками сразу обратили на нас внимание.
Я вновь посмотрела на стакан виски и, оглядевшись по сторонам, нет ли где наших половинок, которые могли появиться в баре в любой момент, еле слышно спросила:
— Ром, а ты горе, что ли, заливаешь?
— Надо же, какая ты умная, — рассмеялся Роман.
— Ты думаешь, мне не тяжело. Мне еще тяжелее, чем тебе. Просто мне мужа своего жалко и Ленку тоже.
— Ты хочешь сказать, что у тебя есть чувство жалости?
— Конечно. Я живой человек.
Роман моментально изменился в лице, которое тут же стало суровым, а в его голосе появились прохладные или даже жуткие леденящие нотки.
— Ева…
— Что?
— Шла бы ты в волейбол играть вместе со своим мужем, а я со своими проблемами сам разберусь.
— Как это сам, ведь твои проблемы из-за меня?
— Я уже посоветовал тебе, что нужно делать. Шла бы ты со своим мужем играть в волейбол. Будь хорошей девочкой и не мозоль глаза.
— Я не играю в волейбол, — ответила я крайне растерянным голосом. — Я вообще мяч не люблю.
— Тогда шла бы ты на море.
— Я в бар пришла. А что, нельзя? Бар принадлежит отелю, а я путевку купила. Ты хочешь, чтобы я ушла?
— Да.
— Хорошо. Только для начала я бы хотела, чтобы ты ответил на один вопрос.
— Какой?
— Какого черта ты мне пишешь подобные вещи?
Тебе что, заняться нечем? Если ты думал, что мне будет страшно или смешно, то не получилось ни того, ни другого. Мне было просто противно, и я подумала, как низко ты пал, если решил мстить подобным образом.
— Я не понимаю, о чем ты.
Я достала из сарафана записку и протянула ее Роману. Роман прочитал ее и побледнел.
— Я ее не писал, — судорожно сказал он и уронил стакан виски на свои шорты…
Мне не нужно было спрашивать Романа по поводу записки во второй раз. Я слишком хорошо его знала. То, что он ее не писал, было понятно сразу, с того самого момента, как я заглянула ему в глаза. Роман посмотрел на свои некогда белые шорты и раздраженно сжал губы.
— Ты не знаешь, виски отстирывается?
— Что? — Мне показалось, что я медленно, но верно схожу с ума. Мне было страшно оттого, что в данной ситуации Роман беспокоился за свои шорты, а совсем не за то, что кто-то подкинул нам эту ужасную записку.
— Я говорю, ты не знаешь, виски отстирывается?
— Не знаю. Вручную-то, наверно, нет.
— Шорты классные, новые. Я их только купил на Охотном Ряду. Дорогие, зараза. А может, их в химчистку отнести?
— Точно, — нервно кивнула я головой, — сейчас столько классных химчисток. Там все на свете отстирают и приведут в лучший вид. Для них ничего невозможного нет. Правда, это денег приличных стоит, но если ты покупаешь шорты на Охотном Ряду, то тебе ничего не стоит заплатить за них в химчистке где-нибудь на Арбате. Если тебе некогда, скажи Ленке, пусть отнесет.