— Я тебе верю.
Посмотрев на часы, я поцеловала любимого в щеку и пробормотала:
— Автобус-то только через полчаса. Мустафа, иди. У тебя репетиция.
— А как же ты?
— Я пока возьму в баре что-нибудь выпить. Я терпеть не могу все эти расставания и долгие проводы. Иди, пожалуйста, а то я сейчас заплачу.
— Пойду, а то репетиция уже началась. Ребята меня заждались.
— Передавай всем привет. И не забывай мне звонить.
— Я буду тебя ждать. Ты всегда помни о том, что я тебя жду.
Стараясь не показывать своих слез, я подошла к бару, находящемуся рядом с рецепцией и заказала себе свой любимый коктейль. Оглянувшись назад, я посмотрела вслед выходящему на улицу Мустафе, который, словно почувствовав на себе мой взгляд, обернулся и помахал мне рукой. Минут через пять моему взору предстала Татьяна, идущая следом за носильщиком. Рядом с ней шел красавец-банщик. Он держал Таню за руку и смотрел на нее своими жгучими и страстными глазами. Остановившись у входа в отель, банщик нежно обнял мою приятельницу и принялся о чем-то шептать ей на ухо. Они стояли так до тех пор, пока не подошел наш автобус и все туристы ринулись занимать свои места. Пройдя мимо витающей в облаках Татьяны, которая, казалось, не видела меня в упор, я села на свободное место и заняла соседнее сиденье для своей подруги. Гид попросил всех туристов зайти в автобус, потому что пора ехать, и тут Татьяна бросилась к банщику на шею и стала торопливо ему что-то говорить. Затем она, бледная, как тень, вошла в салон и чуть было не прошла мимо меня.
— Татьяна, я тебе место заняла.
— Ой, спасибо, — от неожиданности Татьяна покраснела, как вареный рак, и старалась не смотреть мне в глаза. — Не ожидала тебя тут увидеть.
— А с чего бы это не ожидала? Мы с тобой вместе прилетели и вместе улетаем. У нас же количество дней отдыха одинаковое: восемь дней, семь ночей.
— Ах, да!
— А я смотрю, ты идешь по автобусу, словно ежик в тумане.
Автобус стал отъезжать, и банщик принялся махать Татьяне рукой, а та прилипла к окну и стала то целовать стекло, то посылать турку воздушные поцелуи.
— Ты какого черта окно-то целуешь? Оно же грязное! Ну, мать, я от тебя такого не ожидала: прямо картина Репина! Ты, я смотрю, с катушек капитально слетела.
Как только автобус выехал с территории, принадлежащей отелю, Татьяна откинулась на спинку кресла, достала носовой платок и промокнула глаза.
— Таня, ты что, плачешь, что ли? Вот это банщик! Всем банщикам банщик! Вот это он тебя помыл и отмассажировал. Чувствуется — по полной программе.
— Прекрати. Наталья, а я и не думала, что ты такая язва. Из тебя желчь так и прет.