А мысль слушала его, и пила пиво, и закусывала мало.
Наконец, ночь вступила в свои права, народ разошелся. Свечи все потухли у картинок, и пираты стали в темноте творить свои пиратские непотребства (блевать на палубу, склонять головы на продажные груди).
Мысль поняла, что через секунду будет поздно. Она поднялась с дубовой лавки, оплатила счет, кинулась за Веселухой вслед и влетела ему в правое ухо.
Так по пьянке связала она свою судьбу с этим человеком, о чем не раз потом жалела.
- Ага, - сказал Веселуха в восторге, остановившись и глядя вверх, - зуб даю на холодец, что мне пришла в голову замечательная мысль. Теперь бы ее не просрать.
А мысль-то была, на взгляд неискушенного человека, довольно прозаична, и ничего в ней не было, казалось бы, сверхъестественного. Это была идея прибора для определения редких и рассеянных элементов в любом составе, твердом, жидком или газообразном, по излучению, которое исходит от этих элементов. Словом, не более чем новый тип рентгеновского флуоресцентного аппарата, простого и бесхитростного, с присущими ему рентгеновской трубкой, кристаллической дифракционной решеткой, отбирающей определенные виды излучения, и детектором, регистрирующим импульсы, исходящие от объекта излучения. Все это, плюс сам объект излучения, будь то вода, фальшивая банкнота или речной песок, должно было иметь взаимное расположение. Вот и все; мысль была, конечно, хорошая, она даже вполне тянула на изобретение. Но приди она в голову не Веселухе, а кому-нибудь другому, нечего было бы про нее говорить.
- Записывать! - скомандовал громким шепотом Михаил Николаевич Рябинин, лучший друг Веселухи, - записывать, тять перетять, ыть твою ллять! Где бумажка! Карандашик! Писать давай!
- Зачем писать, - хрипло отозвался Веселуха, - они шептались, чтобы не разбудить многочисленных детей Рябинина, а также жену и тещу, спавших тут же, - давай сначала дернем по маленькой.
- Нет, давай писать! - голос Рябинина сорвался на суворовского петуха. - Пор-рядок должен быть, сять-пересять!
- Писать не будем, - пререкался Веселуха, - в Англии конституция неписаная, и вообще, все хорошее - неописуемо, а мысль изреченная есть ложь. Вот ты напишешь, и главное мы потеряем.
- Что же надо сделать, чтобы его не потерять? - ядовитым шепотом осведомился Рябинин.
- Закрепителя дернуть! - просипел Веселуха.
Рябинин выпустил изо рта клуб дыма и потушил окурок о купидона, голубевшего во мраке на столе. Он жил в большой комнате на шестом этаже в старом доме, а кресло, в котором теперь сидел Веселуха, было еще старее, чем дом, - в том кресле сидел еще предок Рябинина, угодивший при Бироне на плаху "за справедливый нрав" (за интриги и заговоры).