В это время последовал очередной виток оперативной игры с германской разведкой, уже было арестовано 8 агентов противника и 7 их пособников, изъято более миллиона советских рублей. Однако основная цель «Монастыря» — проникновение нашей агентуры в Берлин — пока достигнута не была.
Руководство Наркомата государственной безопасности (НКГБ) СССР подготовило очередную докладную записку в Государственный Комитет Обороны (ГКО) об оперативной игре «Монастырь». В ней говорилось:
«НКГБ СССР считает целесообразным:
Продолжать использовать существующую легенду о монархической организации «Престол» и радиоигру с немцами через «Гейне» и Злобина для осуществления основной задачи разработки — проникновения нашей агентуры в Берлин.
Для закрепления перед германскими курьерами «Гейне» и Злобина и легенды в целом Рыбина-Бабченко аресту не подвергать и дать ему возможность вернуться к немцам. Использовать благополучное возвращение Рыбина-Бабченко для постановки в ближайшем будущем от имени «Престола» перед немцами вопроса о направлении в Москву видного представителя германских разведывательных органов.
Одновременно с этим поставить перед немцами вопрос о посылке в Берлин «для переговоров» «видного» представителя организации «Престол», пароль которого подготовить проверенного агента НКГБ СССР с задачей внедрить его в центральные разведывательные органы противника».
Рации продолжали работать. Передачи велись или из леса, или из разных районов Москвы. Молчание. Терпение. Ожидание нового кода, присылаемого немцами как удачного хода военной игры. Бесконечно длинные ночи в ожидании летной погоды, удобной для высадки парашютистов.
Главной целью и сутью игры с немецким командованием была постоянная передача противнику дезинформации, которая готовилась, а затем умело использовалась Генеральным штабом Красной Армии для борьбы с врагом.
У немцев эти радиограммы подвергались тщательному изучению специалистами, и выдать им ложный материал за правду была задача не из легких. Приходилось продумывать ходы на несколько шагов вперед, ставя себя на место противника и пытаясь понять логику его мышления. Естественно, что содержание передаваемых радиограмм увязывалось с конкретными возможностями «Гейне» по добыванию той или иной информации, которые хорошо были известны немецкой разведке. Радиограммы «Гейне», краткие и лаконичные по содержанию, касались главным образом перевозок воинских частей, военной техники, боеприпасов, снаряжения и других военных материалов из тыловых районов страны на фронт по железной дороге. Понятно, что эти сообщения позволяли определить немецкому командованию планируемые нашими войсками наступательные операции.