— Ты, дурень, веником работать не умеешь! — кричал сторож. — Веник должен правильно ходить! Им по плечам музыку надо играть. Испарину гнать. Небось поперек спины лупил, удаль показывал.
— Веник знаю… Все знаю… — не поддавался Григорий. — Баню надо уметь топить. Угарная была баня! Шевалье открыл глаза и застонал.
— Помогли бы человеку, чем лаяться-то. — К лежащему шевалье, переваливаясь, подошла Устинья Тихоновна, помогла ему встать и повела к дому.
— Квасу готовь, — крикнула она мужу через плечо. — Да влей туда ложку уксуса. Отпоим!
— Водочки бы ему, — сердобольно добавил Григорий. Анастасия усмехнулась, перевела взгляд на письма, сунула их под подкладку лилового камзола, прошлась быстро ниткой и побежала встречать полуживого шевалье.
Черный лес пахнет прелым листом и хвоей. Пищит где-то одинокий комар. Елки… Ненавижу! Сама их форма и цвет нагоняют тоску. Когда же он выберется из этой проклятой страны?
Де Брильи дышит на стекло и пишет:» Париж «… Потом стирает и пишет снова. Париж, как далеко ты, город радости!
Четыре года назад в числе двенадцати кавалеров прибыл он в северную столицу России, сопровождая посланника Франции Иохима Жака Тротти маркиза де ла Шетарди. Что это был за въезд! Пятьдесят пажей, камердинеров и ливрейных слуг. ехали в каретах, для отправления католических служб восемь духовных лиц оставили родину. Везли в страну варваров мебель, одежду, посуду…» Я покажу русским, что значит Франция! «— заносчиво повторял тогда Шетарди.
Он был послан в Россию с широкими полномочиями. Ему надлежало вступить в сношения с русским двором, выяснить состояние умов в России, состояние финансов, войск морских и сухопутных.
Политика Анны Иоанновны и ее министров не устраивала кардинала Флери. Россия имела слишком большое влияние на севере Европы. Привязанность русского двора к Австрии, давней противнице Парижа, также вызывала серьезные опасения. Поэтому главной задачей Шетарди было, ни больше ни меньше, как выведать возможность дворцового переворота в Петербурге, и не только выведать, но и похлопотать о нем.
И Шетарди похлопотал… Он обеспечил себе разветвленную сеть шпионов, доносчиков, подкупил чуть ли не треть русских министров, развязал, как ему казалось, а правильнее сказать — содействовал войне России со Швецией, способствовавшей поколебанию русского трона, но занятый сложной интригой, просмотрел переворот, и дочь Петра заняла трон не с его непосредственной помощью, а с кучкой гвардейцев, одного лекаря и музыканта, как горько жаловался потом французский посол.
Надо отдать Шетарди справедливость, он правильно понял состояние умов в России, понял, что Елизавета наиболее реальный и серьезный претендент на трон. Не понял только, что не его интриги и хлопоты возвели Елизавету на престол, это сделали руки самой истории. Русские умы устали от бироновщины, от засилия немцев. Они желали иметь русскую государыню и получили ее.